Русское золото не нужно России

Юрий Толпегин – геолог, доктор геолого-минералогических наук, автор романа «Золотопромышленники, или Парадоксы Колымы», прекрасно знает состояние добывающей промышленности. Он рассказал историю о том, как России оказалось не нужным золото

Юрий Толпегин, на счету которого несколько разведанных месторождений золота с общим запасом 300 тысяч тонн считает, что с развалом Советского союза было наделано столько ошибок, что дело освоения Сибири, Дальнего востока и Арктики отброшено на несколько десятилетий назад.

Фактически России предстоит заново завоевывать то, что когда-то было у нас в руках. Юрий Григорьевич, как свидетель, горько вспоминает творцов черных лет для российской геологии и всего русского Севера.

- Реформы Гайдара, его идеи переселения людей с крайнего Севера, а на деле просто на улицу, привели к разрушению инфраструктуры, потере оборудования, техники, жилфонда, на создание которого потребовались десятки лет и огромные ресурсы, - считает Юрий Толпегин. - Аляска, например, переживала разные времена, но там никогда не бросали людей на произвол судьбы.

С легкой руки младореформатора погиб Куларский ГОК, который отрабатывал целую серию месторождений в нижнем течении реки Яны. Вслед за ним ушли в небытие десятки крупных предприятий. Все это усугублялось нашествием в отрасль некомпетентных руководителей.

В истории геологии черной страницей навсегда останется назначение министром геологической отрасли «строителя» Артюхова, который за 3-4 года правления развалил ее. Про него до сих пор ходят анекдоты, что он путал гравиразведку с разведкой гравия.

А когда на совещании в Южно-Сахалинске он услышал, что скважина достигла «перми», обрадовался. Ведь если расширить скважину, то можно построить трубопровод Южно-Сахалинск — Пермь! Ему с трудом удалось объяснить, что «пермь» на языке профессионалов — это отложения последнего геологического периода палеозойской эры.

Юрий Толпегин застал золотые годы освоения крайнего Севера, когда города вырастали на пустом месте за несколько лет. Застал и годы, когда результат труда нескольких поколений превращался в прах.

Особенно трудными выдались девяностые годы.

- Я разведал более сотни месторождений, непосредственно открыл семь, в том числе одно рудное с запасами в 170 тонн в Оймякинском районе Якутии, - вспоминает Толпегин. - И вот годы труда оказались напрасными. Я застал еще ту Колыму, когда была дорога от Магадана до Усть-Неру. На ней каждые пятьдесят километров стояли поселки со столовыми, заправками. До сих пор помню вкус хлеба, который они пекли. Ужасно вкусный. Так вот, когда умерла эта трасса, буквально за три года сгинуло буквально все.

О геологоразведке, как и многим его коллегам, ему пришлось забыть. Люди крутились как могли. Юрий Толпегин работал старателем в артели и даже добывал кости мамонтов.

НЕНУЖНОЕ ЗОЛОТО

- Сейчас престиж профессии с трехсотлетней историей — исключительно низкий - констатирует Юрий Толпегин. - Ни одна страна не разбрасывается специалистами и освоенными территориями так, как делает это Россия.

Численность работающих в отрасли за годы безвременья сократилось практически в 10 раз. Все меньше остается профессионалов. Нет преемственности. Производства отечественного геологоразведочного оборудования и спецтехники фактически прекратилось. Отсутствуют отечественные современные и эффективные технологии обогащения руд и их концентратов.

Добыча полезных ископаемых не компенсируется разведкой. Нет новых открытий крупных месторождений. Была развалена геологоразведочная служба на Дальнем Востоке, Арктике и Сибири. Фактически все надо начинать с ноля. В таких условиях о рациональном использовании недр сложно говорить.

- Ликвидация Министерства геологии — это одна из ключевых государственных ошибок, - считает Юрий Толпегин. - Эту ошибку надо исправлять. Государство должно вернутся в Северные и Полярные районы. Не ограничиваться закладкой новых военных баз, а вкладываться в инфраструктуру, производство, в людей, в дело. Кроме нефти и газа у России существуют беспрецедентные запасы драгоценных, цветных металлов, редкоземельных ресурсов.

Но государству выгоднее осваивать нефть и газ. Объясняется это просто. Себестоимость добычи нефти, грубо говоря, 10 долларов за бочку. Разница между ценой продажи и себестоимостью, которая сейчас 60 долларов, а это шесть раз. Добыча золота обходится около 800 долларов за унцию при цене 1200. Такая маржа нашему государству не очень интересна.

Традиционно золото используется в электронной промышленности и производстве ювелирных изделий. Но потребление золота предприятиями этого профиля сегодня более чем скромное. Им хватает с головой. Но и наши денежные мешки не спешат вкладывать в золотодобывающую промышленность и горнодобывающее дело.

«ЗОЛОТОПРОМЫШЛЕННИКИ»

- Да и не мыслят наши бизнесмены категориями промышленности — для них это слишком сложно, - машет рукой Юрий Григорьевич. - Они умеют торговать, когда деньги приносят деньги, а не созидать. Абрамович когда пришел на должность губернатора, сразу сказал, что золотом заниматься не будет. Вот газ или нефть — это другое дело. Нефть большую и газ он так и не нашел, поэтому свалил оттуда по-быстрому. Разговаривал как-то с Прохоровым. Ему тоже добыча минеральных ресурсов совсем неинтересна.

И неудивительно. Прохоров в свое время сильно потратился на разведку месторождений золота: много вложил денег в переоценку объекта Наталкинское, нарастили запас на 1000 тонн, но с весьма низким содержанием, на уровне 1 г/т. Для того, чтобы поднять такие запасы требуется много дешевой электроэнергии, которой там нет. Объект оказался нерентабельным.

Потом Прохоров пытался отработать месторождение Кючюс в Янском районе Якутии, получил лицензию, продержал ее 10 лет и бросил, не добыв на месторождении ни одного килограмма.

- Вот такой уровень «золотодобытчика» Прохорова, - приводит пример Юрий Толпегин. - Конечно, после таких проколов у Прохорова пропало желание заниматься производством… Отсутствие знаний геологии и горного дела не позволяет им эффективно вести этот непростой бизнес.

В результате то, что оказалось неинтересным нашим олигархам с удовольствием разрабатывают иностранные компании.

- Богатейшее месторождение «Купол» продали канадской корпорации Кинросс Голд, - говорит Юрий Толпегин. - Уникальный рудник с содержанием золота до 38 грамм на тонну, а канадцы разрабатывают его сами — рабочих мест нашим специалистам не дают, а русские золотопромышленники добывают металл на месторождениях с содержанием не более 2-3 грамм. Наши же золотодобытчики в Магаданской области сидят на месторождения с 1 граммом.

И это касается не только золота.

- На Чукотке работал крупный рудник Иультин, добывающий олово и вольфрам, - приводит пример Юрий Григорьевич. - Его закрыли, население бросили на произвол судьбы. Таких брошенных предприятий по всему Северу — сотни. Исчезли крупные прииски — Ленинградского, Полярного уже не существует. Весь север голый и безлюдный. Золотодобыча теплится еще на нескольких крупных месторождениях. Добыча в Магаданской области сильно упала. На Чукотке держится за счет канадского месторождения «Купол».

СИБИРСКИЙ ХАРАКТЕР

В последнее время не принято вспоминать тех, кто был первооткрывателем месторождений. В середине девяностых геологи фактически работали на упрямстве, за свои деньги снаряжая экспедиции.

Из рассказа одного из первооткрывателей того самого «Купола» Вячеслава Загоскина: «Все было против нас, и главная заслуга наша в том, что упирались как могли. Последние маршруты, сентябрь, стоило снегу выпасть чуть раньше - и осталось бы лежать месторождение до лучших времен».

- Иногда думаешь, что, может быть, было бы лучше моим коллегам так не упираться? - размышляет Юрий Григорьевич. - Золото умеет ждать. В конце концов, зачем далеко ходить? Золото есть и в Подмосковье. Жаль только того, что труд и наследие поколений оказался невостребованным, а когда богатства Севера снова станут нужны, окажется, что придется начинать все с начала.

Но Юрий Григорьевич, несмотря на некоторый пессимизм, как и многие тысячи северян, упирается. Верит, что здравый смысл и сибирский характер станет фундаментом для нового этапа освоения богатств Севера России.

Вячеслав Степовой