В промзоне, среди серых стен заброшенного склада, начинается история Михаила — бездомного, чья жизнь казалась безвозвратно потерянной. Единственным его спутником и отрадой был верный пёс Шарик, деливший с ним крохи еды и холодные ночёвки. Михаил жил сегодняшним днём, не помня своего прошлого, лишь изредка его терзали смутные видения о другой, далёкой жизни. Он и не подозревал, что случайная встреча у витрины ювелирного салона с незнакомым ювелиром и загадочный шрам на его руке станут ключами к забытым тайнам, которые перевернут его мир, раскрыв чудовищный обман и подарив шанс на совершенно новую судьбу.
Второе дыхание
Серое, предрассветное небо медленно расцветало над промышленным районом. Первые робкие лучи солнца пробивались сквозь паутину трещин в окнах заброшенного склада. В дальнем углу этого забытого богом помещения, на груде пожелтевших газет и рваного картона, лежал Михаил. Ему было под сорок, но лицо, обросшее неровной седеющей щетиной, казалось старше. Глубокие морщины у глаз выдавали пережитые трудности. Рядом, свернувшись тёплым рыжим клубком, спал Шарик — дворняжка средних размеров.
Михаил медленно открыл глаза, чувствуя знакомую ломоту в спине после ночёвки на твёрдом полу. Холодный сентябрьский воздух пробирал до костей сквозь дыры в старой куртке. Он осторожно потянулся, стараясь не разбудить своего четвероногого друга. Но Шарик уже поднял рыжую голову и внимательно посмотрел на хозяина карими, полными преданности глазами.
«Доброе утро, мой верный друг», — прошептал Михаил хриплым от холода голосом, протягивая руку, чтобы почесать пса за ухом. На его запястье виднелся старый шрам в форме полумесяца — единственная метка из прошлого, которое он не мог вспомнить. Шарик тихонько гавкнул в ответ и потянулся, разминая затёкшие лапы. Его хвост медленно завилял — верный признак хорошего настроения. За три года совместной жизни на улице этот умный пёс научился читать эмоции Михаила лучше любого человека.
Михаил поднялся на ноги, отряхиваясь от пыли и мелкого мусора. Его движения были осторожными, выверенными — каждый жест экономил силы. На улице такая осторожность означала выживание. Он осмотрел свои скудные пожитки: потрёпанная синяя куртка с оторванными пуговицами, джинсы с заплатками на коленях, кроссовки, которые больше напоминали решето, чем обувь. В кармане куртки тихонько звякнули несколько монет — вчерашний заработок от сдачи бутылок.
«Посчитаем наши богатства», — пробормотал он, высыпая монеты на ладонь. «Рубль сорок копеек. На булку хлеба хватит. Может, даже на пакет молока для Шарика, если найдётся добрая душа, которая продаст подешевле».
«Ну что, Шарик, пора на работу», — сказал Михаил, застёгивая куртку. — «Не будем ждать милостей от природы». Пёс тут же вскочил и побежал к выходу из склада, где в стене зияла дыра размером с дверь. Его хвост весело вилял. Шарик любил утренние прогулки по городу, даже если они были связаны с поиском пропитания.
На улицах забвения
Они вышли на пустынную улицу промышленного района. Здесь, среди серых складов, заброшенных ангаров и полуразрушенных зданий, царила особая атмосфера забвения. Асфальт был изрыт ямами, вдоль дороги росли чахлые деревья, а на фонарных столбах висели объявления о сдаче в аренду помещений, которые никто не снимал уже много лет.
Михаил знал этот район как свои пять пальцев: каждый закоулок, каждую помойку, каждое место, где можно было найти что-то ценное или хотя бы съедобное. За три года жизни здесь он составил целую карту выживания в голове: знал, где и когда выносят мусор из магазинов, в каких контейнерах чаще попадаются пластиковые бутылки, а где можно найти выброшенные, но ещё пригодные вещи.
Первой остановкой стал мусорный контейнер возле небольшого продуктового магазина. Михаил осторожно заглянул внутрь, одной рукой держа крышку, другой роясь среди пакетов с отходами. Опыт научил его быть аккуратным — можно наткнуться на битое стекло или испорченные продукты. Шарик терпеливо ждал рядом, изредка принюхиваясь к интересным запахам.
«Посмотри-ка, что у нас тут!» — обрадовался Михаил, извлекая из пакета несколько пластиковых бутылок и пакет с остатками хлебобулочных изделий. — «Целая буханка, только немного зачерствела, да пару булочек. Неплохое начало дня».
Он осторожно понюхал хлеб — запах был нормальный, без признаков плесени. Отломил кусок буханки и протянул Шарику, который с благодарностью принял угощение. Сам взял булочку и медленно её разжевал, запивая водой из пластиковой бутылки, которую всегда носил с собой.
«Завтрак подан», — усмехнулся Михаил, глядя на Шарика, аккуратно поглощающего свою порцию. — «Правда, сервиз не фарфоровый, но что поделаешь».
После скромной трапезы они отправились дальше по своему привычному маршруту. Михаил толкал перед собой старую тележку из супермаркета, которую нашёл несколько месяцев назад. Колёса у неё скрипели и заедали, но для сбора вторсырья она подходила идеально.
Следующая остановка — автобусная. Здесь всегда можно было найти оставленные пассажирами бутылки и банки. Михаил методично обошёл урны, заглянул под скамейки. Шарик тем временем обследовал кусты поблизости — иногда люди выбрасывали туда остатки еды.
«Хорошо работаем», — проговорил Михаил, складывая находки в тележку. — «Уже набралось на рубль точно».
Отголоски прошлого
Проходя мимо витрины банка Сбербанк, Михаил неожиданно остановился как вкопанный. Его отражение в зеркальном стекле показалось ему чужим и в то же время знакомым: худое лицо с впалыми щеками, тёмные глаза с грустным выражением, седеющие волосы, небрежно торчащие в разные стороны. Но что-то в этом отражении кольнуло в памяти болезненной иголкой.
Внезапно перед глазами промелькнула картинка: он, но совершенно другой, в дорогом тёмно-синем костюме, с аккуратно подстриженными волосами, чисто выбритый, улыбающийся. Рядом стояла красивая женщина в элегантном платье, а на заднем плане виднелся роскошный особняк.
Острая головная боль пронзила его висок, заставив схватиться за голову обеими руками. Тележка с лязгом покатилась в сторону, но Шарик быстро подбежал и лизнул хозяина в руку, отвлекая от приступа.
«Ничего, Шарик, ничего», — прошептал Михаил, массируя виски. — «Опять эти чёртовы видения. Наверное, просто голова болит от недосыпа».
Эти приступы случались всё чаще в последнее время: обрывки каких-то воспоминаний, лица, места, которые казались знакомыми, но ускользали, как только он пытался их удержать. Врачи в городской больнице, куда его привезли три года назад после того, как нашли избитого и без сознания в заброшенном районе, говорили, что при такой травме головы память может и не вернуться. Ретроградная амнезия, так они это называли.
«Знаешь что, дружок?» — сказал он Шарику, отходя от витрины и поправляя тележку. — «Прошлое оно прошлое и есть. Может, оно и не стоило того, чтобы его помнить. У нас есть сегодняшний день, и это главное».
Они продолжили свой путь по городу. Михаил собирал бутылки возле остановок общественного транспорта, проверял урны в небольших скверах, иногда заглядывал в мусорные контейнеры возле офисных зданий. Люди проходили мимо, торопясь по своим делам, не замечая его, словно он был частью городского пейзажа. Изредка кто-то из прохожих бросал в его сторону монетку, но чаще просто отворачивались или ускоряли шаг.
К обеду тележка наполнилась наполовину: около сорока штук бутылок разного размера плюс несколько алюминиевых банок — неплохой улов. Он отправился в знакомый пункт приёма вторсырья на окраине города, где его уже хорошо знали. Тётя Галя, женщина лет пятидесяти с добрыми глазами и вечно улыбающимся лицом, работала там уже много лет. Она всегда была к нему добра и никогда не смотрела свысока, как некоторые другие люди.
«А вот и наш Михаил пожаловал!» — улыбнулась она, выходя из своей будки. — «Опять принёс богатство?»
«Да, вот, Галина Петровна, стараемся как можем», — ответил Михаил, начиная выгружать бутылки на весы. — «А как дела дома? Как внук?»
«Да всё по-старому, сынок. Максимка в третий класс пошёл, хорошо учится, учительница хвалит, говорит, способный мальчик. А ты как, не болеешь? Холода же скоро, а ты всё в той же куртке ходишь».
«Всё нормально, Галина Петровна. Шарик за мной смотрит, он лучше любого доктора». Михаил погладил пса, который терпеливо ждал окончания разговора.
Галина Петровна взвесила бутылки, пересчитала деньги и протянула ему купюры и монеты. «Держи, сорок три рубля. И послушай меня, купи себе что-нибудь горячее. Сегодня в прогнозе обещают дождь, а потом и заморозки. Не простужайся».
«Спасибо вам большое», — искренне поблагодарил Михаил. — «Вы добрый человек».
Сны о другой жизни
Вечером, когда солнце уже садилось за горизонт, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона, они вернулись в свой склад. Михаил собрал немного щепок и бумаги, развёл небольшой костёр в старой железной бочке, которую давно приспособил под очаг. Нашёл несколько листов плотного картона и расстелил их на полу рядом с огнём. Шарик устроился на импровизированной подстилке, положив свою рыжую морду на передние лапы, но глаза держал открытыми, наблюдая за хозяином.
«Знаешь, Шарик», — сказал Михаил, сидя у огня и глядя на пляшущие языки пламени. — «Иногда мне снятся странные сны. Дом большой, светлый, с высокими потолками и красивой мебелью. И люди там есть, близкие, родные. Женщина красивая рядом стоит, улыбается. И ещё кто-то есть, но лица не разглядеть. А когда просыпаюсь, ничего не помню, только ощущение остаётся, что когда-то у меня была другая жизнь».
Пёс поднял голову и внимательно посмотрел на хозяина своими умными карими глазами, словно пытаясь понять его печаль и как-то утешить.
«Может, это и к лучшему, что не помню», — продолжал Михаил, почесав Шарика за ухом. — «Мало ли что там было. Главное, что ты со мной, друг. Ты единственный, кто меня никогда не предавал и не бросал».
Огонь медленно угасал, отбрасывая причудливые тени на стены склада. Город постепенно засыпал, затихали звуки машин, гасли огни в окнах. Они готовились к очередной ночи под звёздами, не зная, что завтрашний день принесёт события, которые перевернут всю их жизнь с ног на голову.
Риск ради незнакомца
Утро следующего дня началось как обычно. Михаил проснулся от звуков просыпающегося города: гудков машин, голосов людей, спешащих на работу. Шарик уже был на ногах и терпеливо ждал, когда хозяин соберётся. После скромного завтрака из вчерашних остатков хлеба они отправились в центр города. Там всегда было больше людей, а значит, и больше шансов найти выброшенные бутылки.
День выдался пасмурным, небо затянули серые тучи, обещая дождь. Михаил шёл по улице, толкая свою скрипучую тележку, когда внимание его привлёк элегантный ювелирный салон «Бриллиант». Витрина сверкала золотом и драгоценными камнями, а внутри виднелись несколько покупателей. Он на мгновение остановился, любуясь красотой украшений, когда заметил что-то странное.
К салону подъехал чёрный седан с тонированными стёклами. Из машины вышли двое мужчин в тёмной одежде и масках, скрывающих лица. В руках у них что-то блеснуло. Михаил с ужасом понял, что это оружие. Сердце его забилось быстрее, адреналин хлынул в кровь.
«Шарик, стой здесь!» — прошептал он псу, отводя тележку в сторону за припаркованной машиной.
Грабители ворвались в салон, громко крича и размахивая пистолетами. Через стеклянную дверь Михаил видел, как посетители и продавцы в панике падали на пол, закрывая руками головы. Один из преступников направился к витринам с украшениями, другой — к кассе. За прилавком стоял мужчина лет пятидесяти, видимо, владелец салона. Он был элегантно одет, с седеющими волосами и умными глазами. Грабитель тыкал ему в лицо стволом пистолета, что-то требуя. Владелец салона дрожащими руками открывал сейф, доставая пачки денег и коробочки с украшениями.
Михаил знал, что должен вызвать полицию, но его старый кнопочный телефон давно сломался, а до ближайшего магазина было далеко. Время шло, а грабители становились всё более агрессивными. Один из них вдруг резко ударил владельца салона рукояткой пистолета по голове, и тот упал, обхватив голову руками.
«Быстрее, быстрее!» — кричал преступник. — «Где остальные деньги, старый хрен?»
В этот момент что-то внутри Михаила словно щёлкнуло. Может быть, это были остатки инстинктов из забытого прошлого, а может, просто человеческое сострадание, но он не мог стоять и смотреть, как беззащитного человека избивают на его глазах. Он огляделся вокруг и заметил строительный кирпич, оставшийся после ремонта тротуара. Взвесив его в руке, Михаил осторожно подкрался к входу в салон. Грабители были увлечены своим делом и не заметили его приближения.
Резким движением Михаил распахнул дверь и метнул кирпич в сторону одного из преступников. Кирпич попал точно в цель. Грабитель охнул и упал, выронив пистолет. Второй преступник резко обернулся, направляя оружие на Михаила.
«Стой! Ещё шаг, и я тебя убью!» — закричал он. Но Михаил уже бросился вперёд. Годы жизни на улице закалили его, сделали быстрым и ловким. Он успел нырнуть в сторону, когда прозвучал выстрел — пуля просвистела мимо, разбив зеркало на стене. Грабитель попытался выстрелить ещё раз, но Михаил уже был рядом. Завязалась отчаянная драка. Преступник был моложе и сильнее, но Михаил дрался с яростью загнанного зверя. Они катались по полу, борясь за пистолет.
Владелец салона, приходя в себя после удара, ползком добрался до кнопки сигнализации.
«Руки прочь!» — рычал грабитель, пытаясь направить ствол на Михаила. В критический момент Михаил резким движением выбил оружие из рук противника. Пистолет отлетел в сторону, скользнув по мраморному полу.
Первый грабитель, оглушённый кирпичом, начал приходить в себя и тянулся к своему оружию. Михаил понял, что нужно действовать быстро. Он схватил тяжёлую хрустальную вазу с прилавка и со всей силы обрушил её на голову второго преступника. Тот осел на пол без сознания.
Первый грабитель уже почти дотянулся до пистолета, когда владелец салона, собрав последние силы, пнул оружие ногой. Пистолет отлетел под витрину, куда преступник уже не мог дотянуться.
«Полиция уже едет!» — прохрипел владелец салона, показывая на мигающую красную лампочку сигнализации.
Первый грабитель, поняв, что план провалился, бросился к выходу. Михаил попытался его остановить, но преступник был быстрее. Выбежав на улицу, он прыгнул в чёрный седан, который с визгом шин умчался прочь. Михаил остался в салоне со вторым грабителем, который лежал без сознания, и владельцем, который сидел на полу, прижимая к голове окровавленную ладонь.
«Вы как, сильно ударили?» — спросил Михаил, подходя к пострадавшему.
«Да вроде нормально, только голова кружится», — ответил владелец салона, внимательно разглядывая своего спасителя. — «Вы... Вы рисковали жизнью ради незнакомого человека. Почему?»
Михаил пожал плечами. «Не мог стоять и смотреть. Не в моих это правилах».
В этот момент на улице завыли сирены. Через несколько секунд в салон ворвались сотрудники полиции в бронежилетах, с автоматами наготове.
«Руки вверх! Всем лечь на пол!» — командовал старший группы.
«Стойте, стойте!» — закричал владелец салона, поднимаясь с трудом на ноги. — «Этот человек спас мне жизнь! Он герой, а не преступник!»
Полицейские осторожно приблизились. Один из них надел наручники на лежащего без сознания грабителя. Начальник группы, майор средних лет с проницательными глазами, подошёл к Михаилу.
«Расскажите, что здесь произошло», — попросил он.
Михаил коротко описал события: как видел их со стороны улицы, как решился вмешаться и что произошло во время драки. Полицейские внимательно слушали, изредка задавая уточняющие вопросы.
«И вы не испугались, что вас убьют?» — спросил майор.
«Испугался», — честно признался Михаил. — «Но не мог же я стоять и смотреть, как человека бьют».
Владелец салона тем временем приводил себя в порядок, вытирая кровь с головы носовым платком. Он не сводил глаз с Михаила. В его взгляде было что-то странное — не просто благодарность, а какое-то узнавание.
«Как вас зовут?» — спросил он.
«Михаил», — ответил тот просто.
«А фамилия?»
Михаил на мгновение замолчал. «Не помню. Амнезия, понимаете. Три года назад травма головы, память пропала».
Лицо владельца салона побледнело. Он схватился рукой за стену, чтобы не упасть.
«Георгий Владимирович, вам плохо?» — забеспокоился майор полиции.
«Нет, нет, всё нормально», — быстро ответил Георгий, не отводя глаз от Михаила. — «Просто шок от происшедшего».
Он подошёл ближе к Михаилу, внимательно разглядывая его лицо, особенно останавливаясь взглядом на шраме в виде полумесяца на запястье.
«Майор, можно я поговорю с этим человеком наедине? Хочу его отблагодарить как следует», — попросил Георгий.
«Конечно, но сначала нужно оформить протоколы», — ответил полицейский.
Шокирующее открытие
Через час, когда все формальности были улажены, а грабитель увезён в больницу под конвоем, Георгий пригласил Михаила в свой кабинет на втором этаже салона.
«Проходите, пожалуйста», — сказал он, открывая дверь в просторное помещение с дорогой мебелью и картинами на стенах. Михаил чувствовал себя не в своей тарелке среди всей этой роскоши — его потрёпанная одежда и немытые волосы явно не подходили к интерьеру.
«Садитесь, не стесняйтесь», — Георгий указал на кресло возле своего стола. — «Хотите чай, кофе?»
«Не стоит беспокоиться», — ответил Михаил. — «Я просто хотел убедиться, что с вами всё в порядке».
«Со мной всё отлично, благодаря вам». Георгий сел напротив, продолжая внимательно изучать лицо своего спасителя. — «Скажите, а этот шрам на руке, давно он у вас?»
Михаил невольно посмотрел на своё запястье. «Не знаю. Врачи говорили, что он старый, ещё с детства, наверное».
В глазах Георгия промелькнуло что-то похожее на потрясение. Его руки слегка дрожали, когда он открывал ящик стола и доставал оттуда старую фотографию.
«А это лицо вам ничего не говорит?» — спросил он, протягивая снимок.
На фотографии были изображены двое мальчишек лет десяти-двенадцати, очень похожих друг на друга. Один из них показывал руку с таким же шрамом-полумесяцем на запястье.
Михаил взял фотографию и долго на неё смотрел. Что-то внутри него отозвалось болезненным эхом, но конкретных воспоминаний не всплыло.
«Не знаю», — прошептал он. — «Но почему-то... почему-то эти лица кажутся знакомыми».
Георгий закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он их открыл, в них стояли слёзы.
«Михаил», — сказал он дрожащим голосом. — «А что, если я скажу вам, что тот мальчик на фотографии справа — это вы, а слева — ваш родной брат, которого зовут Георгий?»
Слова Георгия повисли в воздухе тяжёлым молчанием. Михаил сидел неподвижно, держа в руках фотографию, и чувствовал, как что-то глубоко внутри него начинает трескаться, словно лёд на весенней реке. Его взгляд метался между снимком и лицом человека, который утверждал, что он его брат.
«Это... это невозможно», — прошептал Михаил, отставляя фотографию на стол дрожащими руками. — «Вы ошибаетесь. Я бродяга, у меня нет семьи. Если бы была, разве я жил бы на улице?»
Георгий медленно поднялся с кресла и подошёл к большому сейфу в углу кабинета. Его движения были осторожными, словно он боялся спугнуть мираж. Набрав код, он открыл тяжёлую дверцу и достал оттуда небольшую коробку из красного дерева.
«Мишка, посмотри на это», — сказал он, возвращаясь к столу. Голос его дрожал от сдерживаемых эмоций. — «Мишка, так я тебя называл в детстве. Ты был младше меня на два года».
Он открыл коробку, и Михаил увидел множество фотографий, документов и небольших предметов. Георгий осторожно перебирал снимки, выбирая определённые.
«Вот мы с тобой на даче у бабушки, тебе здесь восемь лет». Он показал фотографию двух мальчиков возле деревянного дома. — «А вот мы в зоопарке, помнишь, ты так боялся льва, что спрятался за мою спину?»
Михаил взял фотографию и внимательно на неё посмотрел. Младший мальчик действительно был очень похож на него, но воспоминаний это не вызывало, только странное ощущение тепла где-то в груди.
«А это», — Георгий достал ещё один снимок. — «Наша последняя совместная фотография. Твоя свадьба восемь лет назад. Ты тогда был безумно счастлив».
На фотографии Михаил увидел себя в дорогом костюме, обнимающего красивую блондинку в белом свадебном платье. Рядом стоял Георгий, тоже нарядно одетый, с широкой улыбкой на лице. За ними виднелся роскошный ресторан, украшенный цветами.
«Диана», — прошептал Георгий, указывая на невесту. — «Твоя жена. Она сказала нам, что ты погиб в горах во время экспедиции, показала справку о смерти. Мы даже поминки устраивали».
Внезапно в голове у Михаила что-то щёлкнуло. Перед глазами промелькнули обрывки образов: белое платье, смех, запах цветов, чьи-то нежные руки в его ладонях, а потом темнота, боль, чей-то голос: «Он никого не вспомнит, я гарантирую...»
Михаил схватился за голову, чувствуя приближение очередного приступа.
«Это не может быть правдой! Если я был женат, если у меня была семья, где они сейчас? Почему никто меня не искал?»
Георгий встал и осторожно положил руку на плечо брата. «Мишка, три года назад Диана пришла к нам домой, была вся в чёрном, плакала. Сказала, что ты отправился в горы с группой туристов, и там случилась лавина. Показала документы из МЧС о том, что тебя нашли мёртвым. Мы с мамой тогда... мы чуть с ума не сошли».
«Где мама?» — внезапно спросил Михаил и сам удивился этому вопросу, откуда он взялся.
«Мама умерла полтора года назад. Сердце не выдержало. После твоей смерти она всё время болела, говорила, что чувствует, ты жив, что материнское сердце не обманывается. Мы думали, это от горя». Георгий отвернулся к окну, скрывая слёзы. «Если бы я знал... Если бы мы продолжили поиски...»
Михаил молчал, пытаясь переварить полученную информацию. В голове было пусто и тяжело одновременно. Он посмотрел на свои руки — грязные, с обломанными ногтями, мозолистые от тяжёлой работы. Неужели когда-то они носили обручальное кольцо?
«Покажите ещё», — попросил он тихо.
Георгий достал из коробки документы: паспорт на имя Михаила Владимировича Соколова, свидетельство о рождении, диплом об образовании, водительские права.
«Михаил Владимирович Соколов», — прочитал Михаил вслух. — «Значит, у меня есть отчество и фамилия».
«У тебя была своя строительная фирма», — продолжал Георгий. — «Очень успешная. Ты строил коттеджи для богатых людей, у тебя было больше ста рабочих, жил в большом доме, ездил на дорогих машинах». Он достал ещё несколько фотографий. На одной был изображён роскошный двухэтажный особняк с красивой террасой и большим садом. На другой — Михаил возле чёрного «Мерседеса», улыбающийся и довольный жизнью.
«Это твой дом», — сказал Георгий. — «Ты сам его спроектировал и построил. Говорил, что это дом твоей мечты, где вы с Дианой будете растить детей».
«А дети?» — спросил Михаил, и в его голосе прозвучала неожиданная надежда.
«Нет, детей у вас не было. Диана всё откладывала, говорила, что не готова к материнству».
Михаил снова взял в руки свадебную фотографию и долго смотрел на лицо невесты: красивая, утончённая, с умными глазами и лёгкой улыбкой. Но никаких чувств это лицо в нём не вызывало, словно он смотрел на совершенно незнакомого человека.
«Я её не помню», — признался он. — «Совсем, как будто её никогда не было в моей жизни».
«Память может вернуться», — сказал Георгий. — «Нужно показать тебя хорошим врачам, сделать обследование, может быть, есть способы помочь». Он подошёл к своему столу и достал из ящика визитную карточку. — «Доктор Петров — лучший невролог в городе, он поможет».
Михаил взял карточку, но его мысли были далеко. Он думал о Шарике, который, наверное, до сих пор ждёт его на улице, о своей жизни бродяги, которая вдруг оказалась не настоящей, о том, что где-то есть жена, которая считает его мёртвым.
«Если я действительно ваш брат», — сказал он медленно, — «то почему меня никто не опознал за эти три года? Неужели я так сильно изменился?»
Георгий внимательно посмотрел на него. «Ты похудел килограммов на двадцать, зарос бородой, загорел, плюс одежда, манера держаться... Кто бы мог подумать, что успешный бизнесмен превратился в бездомного?»
«А может, это всё ошибка?» — в голосе Михаила слышалась мольба. — «Может, я просто очень похож на вашего брата?»
Георгий покачал головой. «Шрам на руке, родинка на шее, форма ушей — всё совпадает. И ещё», — он помолчал. — «Ты так же морщишься, когда думаешь, как и в детстве. И руку к виску прикладываешь точно так же».
Михаил невольно убрал руку от виска — он даже не заметил, что принял эту позу.
«Что мне теперь делать?» — спросил он растерянно. — «Как жить с этим знанием?»
«Сначала нужно восстановить документы», — практично ответил Георгий. — «Потом обратиться к врачам. А потом», — он помолчал. — «Потом разобраться с Дианой. Если она действительно скрыла, что ты жив, то это преступление».
«А если она не знала?» — предположил Михаил. — «Может, кто-то ей сказал, что я погиб?»
«Тогда нужно выяснить, кто и зачем это сделал», — в голосе Георгия появились стальные нотки. — «Мишка, кто-то украл у тебя жизнь и у нас тебя. За это кто-то должен ответить».
Михаил встал и подошёл к окну. На улице была обычная городская суета: люди спешили по своим делам, машины стояли в пробках. Где-то вдалеке он увидел знакомую рыжую фигурку — Шарик терпеливо ждал возле входа в салон.
«У меня есть собака», — сказал он неожиданно. — «Шарик, он три года со мной живёт, он мой единственный друг».
Георгий подошёл к окну и посмотрел вниз. «Красивый пёс. Он может жить у меня, если хочешь, у меня большой дом с садом».
«Я не могу его бросить», — твёрдо сказал Михаил. — «Если я действительно ваш брат, то должен предупредить: я не расстанусь с Шариком ни за что».
«И не нужно», — улыбнулся Георгий. — «Семья — это те, кто не бросает тебя в трудную минуту. Похоже, этот пёс больше семьи, чем многие люди».
Они помолчали, каждый думая о своём. Наконец Михаил обернулся к Георгию.
«Хорошо», — сказал он. — «Допустим, я поверю, что вы мой брат. Что дальше?»
«Дальше мы идём к врачу», — решительно ответил Георгий. — «А потом начинаем искать правду о том, что с тобой случилось. И я обещаю, мы дойдём до конца, чего бы нам это ни стоило». Он протянул Михаилу руку. — «Добро пожаловать домой, братишка».
Михаил долго смотрел на протянутую руку, потом медленно пожал её. Прикосновение показалось знакомым, родным, словно мышечная память сохранила воспоминания об этих объятиях.
«Можно я сначала схожу за Шариком?» — попросил он. — «Он волнуется».
«Конечно». Георгий взял с вешалки пальто. — «Пойдём вместе, и потом поедем к доктору Петрову. Чем быстрее мы начнём восстанавливать твою память, тем лучше».
Они спустились вниз, где Шарик действительно нервно ходил возле входа. Увидев Михаила, пёс радостно завилял хвостом и подбежал к нему.
«Вот и познакомились», — сказал Михаил, поглаживая собаку. — «Шарик, это Георгий. Возможно, он мой брат».
Шарик обнюхал Георгия и осторожно дал себя погладить. Пёс был умным и чувствовал, что в жизни его хозяина происходят большие перемены.
«Поехали», — сказал Георгий, указывая на свою машину, тёмно-синий BMW. — «Время не ждёт».
Михаил в последний раз оглянулся на свою тележку с бутылками, стоящую у стены салона. Эта тележка была символом его прежней жизни, жизни бродяги, у которого не было ни прошлого, ни будущего. Теперь, возможно, всё изменится.
«А тележку?» — спросил он.
«Оставь», — мягко сказал Георгий. — «Надеюсь, она тебе больше не понадобится».
Возвращение к истокам и шокирующая правда
Неделя прошла как в тумане. Врач Петров подтвердил диагноз: ретроградная амнезия на фоне серьёзной черепно-мозговой травмы. Томография показала, что повреждения были значительными, но с течением времени и при правильном лечении память могла частично восстановиться. Доктор назначил курс препаратов и порекомендовал больше времени проводить в знакомой обстановке, окружать себя предметами из прошлого.
Георгий поселил Михаила в своём доме — просторном особняке в тихом районе города. Шарик быстро освоился в большом саду, впервые за три года получив возможность свободно бегать по траве и играть с мячом. Михаил наблюдал за псом из окна гостевой комнаты и думал о том, как быстро меняется жизнь.
«Мишка, завтрак готов!» — позвал Георгий из кухни. За эту неделю они стали намного ближе. Георгий терпеливо рассказывал о детстве, показывал старые фотографии, делился воспоминаниями. Иногда что-то отзывалось в памяти Михаила смутным эхом, но чётких образов пока не возникало.
«Слушай», — сказал Георгий за завтраком. — «Я думаю, пора навестить твой дом. Может, знакомая обстановка поможет вспомнить что-то важное?»
Михаил кивнул. Он и сам думал об этом, но боялся: что, если дом не вызовет никаких эмоций? Что, если он так и останется чужим среди чужих стен?
Дом встретил их заколоченными окнами и заросшим садом. Участок выглядел заброшенным, калитка висела на одной петле.
«Странно», — нахмурился Георгий. — «По документам дом должен принадлежать Диане. Почему он в таком состоянии?»
Они с трудом открыли замок — ключи, к счастью, сохранились в документах Михаила. Внутри дом тоже выглядел пустым. Мебель была накрыта пыльными чехлами, на полу лежали пожелтевшие газеты трёхлетней давности.
«Как будто здесь никто не жил после твоего исчезновения», — пробормотал Георгий.
Михаил медленно ходил по комнатам, пытаясь почувствовать что-то знакомое. В кабинете на втором этаже он остановился возле большого письменного стола. На стене висел диплом о высшем образовании на его имя. Рядом — фотография строящегося здания.
«Это твой последний проект», — объяснил Георгий. — «Торгово-развлекательный центр. Ты очень гордился этим заказом».
Внезапно в голове Михаила мелькнул образ: он сидит за этим столом, изучает чертежи, а рядом стоит женщина в белом халате и говорит что-то о лекарствах.
«Георгий?» — позвал он брата. — «А Диана работала врачом?»
«Да, она была терапевтом в частной клинике. А что?»
«Не знаю, что-то промелькнуло в памяти. Белый халат, разговоры о таблетках».
Они продолжили осмотр дома. В спальне Михаил нашёл семейные фотографии на прикроватном столике: он и Диана в отпуске, на каких-то мероприятиях, дома. На всех снимках жена выглядела счастливой, но что-то в её глазах настораживало: слишком яркая улыбка, напряжённые руки.
«Знаешь», — сказал Георгий, разглядывая одну из фотографий, — «мне всегда казалось, что Диана тебя не очень любит. Вернее, любит не тебя, а твои деньги».
«Почему ты так думал?»
«Она всегда спрашивала о бизнесе, интересовалась финансами. И ещё, помню, как-то за ужином ты рассказывал о новом проекте, а она только и спрашивала, сколько это принесёт прибыли».
Они спустились в подвал, где раньше была кабинет-мастерская. Здесь Михаил чувствовал себя более уверенно. Что-то в расположении инструментов, в запахе дерева и металла казалось родным.
«Ты здесь делал макеты своих проектов», — сказал Георгий, указывая на верстак. — «Всегда говорил, что руками думаешь лучше, чем головой».
На верстаке лежал недоделанный макет какого-то здания. Михаил взял в руки деревянную деталь и почувствовал, как пальцы сами знают, как её держать.
«Георгий», — сказал он медленно. — «Я думаю, нам нужно найти Диану и поговорить с ней. Что-то здесь не так».
«Я уже этим занимаюсь», — ответил брат. — «Нанял частного детектива Игоря Семёновича Крылова, бывшего полицейского. Он должен прийти сегодня вечером с первыми результатами».
Раскрытие обмана
Вечером они встретились с детективом в кабинете Георгия. Крылов оказался мужчиной лет пятидесяти с внимательными глазами и седыми усами. Он разложил на столе папку с документами.
«Господа, то, что я нашёл, вас удивит», — начал он. — «Диана Сергеевна Соколова, после смерти мужа, точнее, после его официальной смерти, унаследовала всё имущество: дом, фирму, счета в банке. Общая сумма около 150 миллионов рублей. Но дальше интереснее», — продолжал детектив. — «Через месяц после получения наследства она всё продала: дом, фирму, даже машины. Все деньги перевела на счета в швейцарском банке».
«А сама где?» — спросил Георгий.
«Вот здесь начинается самое интересное. Официально она уехала в Швейцарию на лечение, онкология, как указано в документах. Но я проверил все клиники Женевы и Цюриха — никто её не лечил».
Михаил почувствовал, как что-то холодное сжимается в груди. «То есть она просто исчезла с деньгами?»
«Не совсем исчезла. Я нашёл её след. Живёт в Ницце, во Франции, под именем Диана Ларан. Купила виллу на берегу моря, ездит на дорогой машине. И...» — детектив помолчал. — «У неё есть спутник жизни, французский бизнесмен Пьер Ларан, с которым она, как оказалось, встречалась ещё до вашего исчезновения».
«Значит, она изменяла мне», — констатировал Михаил без особых эмоций. Удивительно, но ревности он не чувствовал.
«И не только изменяла», — детектив достал ещё несколько документов. — «Я связался с коллегой во Франции. Оказывается, мадам Ларан довольно известна в определённых кругах. Она уже третий раз выходит замуж за богатых мужчин, которые потом при странных обстоятельствах умирают или исчезают».
Георгий резко поднялся с кресла. «Вы хотите сказать, что она профессиональная мошенница?»
«Именно это я и хочу сказать. Её настоящее имя — Елена Воронова, родом из Тамбова. Судимость за мошенничество в молодости. Первый муж умер от отравления, но доказать ничего не смогли. Второй пропал во время деловой поездки в Турцию».
Михаил слушал и чувствовал, как в голове начинают складываться пазлы: женщина в белом халате из его видения, разговоры о лекарствах.
«Игорь Семёнович», — сказал он, — «А вы можете узнать, где конкретно я был найден три года назад и кто меня нашёл?»
«Уже проверял», — детектив полистал бумаги. — «Вас нашли рабочие строительной бригады в заброшенном районе на окраине города. Лежали без сознания с тяжёлой травмой головы. Документов при вас не было».
«А в больнице кто занимался моим лечением?»
«Дежурный врач Смирнов и невролог... интересно», — детектив нахмурился. — «Невролог Елена Андреевна Петрова, но согласно документам, она через неделю после вашего поступления уволилась и уехала за границу».
«Связь!» — воскликнул Георгий. — «Диана же работала в медицине, у неё были связи среди врачей!»
Михаил встал и начал ходить по кабинету. В голове всплывали новые обрывки воспоминаний: чашка кофе с горьким привкусом, головокружение, падение и голос Дианы: «Не волнуйся, дорогой, это просто витамины...»
«Она меня отравила», — сказал он тихо. — «Постепенно, долго. А потом, когда я стал подозревать что-то, устроила этот несчастный случай».
«Но зачем было оставлять вас в живых?» — спросил детектив.
«Наверное, хотела убить, но что-то пошло не так», — предположил Георгий. — «А когда поняла, что у брата амнезия, решила воспользоваться ситуацией».
«Нужно её найти», — твёрдо сказал Михаил, — «и заставить признаться во всём!»
«Это будет непросто», — предупредил детектив. — «Она во Франции, экстрадиция займёт годы, да и доказательств пока мало».
«А если мы сами поедем к ней?» — предложил Георгий. — «Попробуем записать признание на диктофон».
«Опасно», — покачал головой Крылов. — «Такие люди не останавливаются ни перед чем».
Но Михаил уже принял решение. Три года его жизни были украдены, мать умерла от горя, а он жил как бродяга. За всё это кто-то должен был ответить.
«Игорь Семёнович», — сказал он, — «найдите её точный адрес в Ницце. Мы едем во Францию».
«Мишка, подумай!» — попытался образумить его Георгий. — «Может, лучше действовать через официальные каналы?»
«Официальные каналы работают годами», — ответил Михаил. — «А я хочу узнать правду сейчас. И ещё», — он помолчал. — «Я хочу посмотреть ей в глаза, когда она поймёт, что я жив».
Детектив вздохнул и закрыл папку. «Хорошо, через три дня у меня будет полная информация: адрес, распорядок дня, схема виллы. Но помните, это очень опасная женщина».
Михаил кивнул. Он понимал риск, но чувствовал, что только прямая конфронтация с Дианой поможет ему окончательно восстановить память и закрыть эту болезненную главу жизни. В тот вечер он долго сидел в саду, наблюдая, как Шарик гоняется за бабочками. Собака была счастлива в новом доме, но чувствовала беспокойство хозяина и время от времени подходила, клала морду на колени, заглядывала в глаза.
«Скоро всё закончится, друг», — шептал Михаил, поглаживая рыжую шерсть. — «Скоро мы узнаем всю правду».
Правда на берегу моря
Ницца встретила их ярким солнцем и лазурным морем. Михаил стоял на террасе отеля, вдыхая солёный воздух, и удивлялся тому, как спокойно он себя чувствует. Завтра состоится встреча с женщиной, которая разрушила его жизнь, а он ощущал не гнев, а странное облегчение. Наконец-то все тайны будут раскрыты.
Георгий присоединился к нему на террасе, держа в руках две чашки кофе.
«Детектив уже на месте», — сообщил он. — «Диана дома одна, Ларан уехал в командировку на два дня».
Михаил кивнул, принимая кофе. За эти две недели во Франции его память начала возвращаться частями. Сначала всплыли детские воспоминания с Георгием, потом фрагменты из студенческой жизни, затем моменты из бизнеса. О браке с Дианой он пока помнил мало, но каждый день приносил новые осколки прошлого.
«Мишка», — сказал Георгий осторожно. — «Ты уверен, что готов к встрече? Может, подождём ещё?»
«Нет», — твёрдо ответил Михаил. — «Чем дольше откладываем, тем труднее будет. И потом», — он помолчал, глядя на море. — «Я начинаю её помнить. И не люблю то, что вспоминаю».
Вилла Дианы располагалась в престижном районе на склонах холма с видом на Средиземное море. Белоснежное здание в средиземноморском стиле, окружённое пальмами и цветущими кустарниками. Детектив ждал их возле ворот.
«Она в саду, читает у бассейна», — тихо доложил Крылов. — «Охраны нет, только домработница, которая уехала в магазин полчаса назад».
Они прошли через калитку, которую детектив заранее вскрыл. Михаил чувствовал, как сердце бешено колотится в груди. Впереди была встреча с женщиной, которая была его женой, которая его предала, которая украла его жизнь.
Диана лежала на шезлонге у бассейна в белом купальнике, читая журнал. Загорелая, ухоженная, с профессионально уложенными волосами, она выглядела на миллион долларов. Буквально.
«Привет, Диана», — сказал Михаил, выходя из-за куста.
Женщина подняла голову, и журнал выпал из её рук. Лицо её стало мертвенно бледным, глаза расширились от ужаса.
«Это невозможно!» — прошептала она. — «Ты мёртв! Я видела справку о смерти!»
«Справку, которую ты сама заказала», — спокойно ответил Михаил, садясь на соседний стул. — «Очень убедительная, кстати, даже моя мать поверила».
Диана быстро оглянулась, оценивая возможности побега, но увидела Георгия у выхода из сада и детектива у входа в дом.
«Что вы хотите?» — спросила она, пытаясь взять себя в руки.
«Правды», — ответил Михаил. — «Всей правды о том, что ты со мной сделала».
«Я не понимаю, о чём ты говоришь», — Диана попыталась изобразить удивление, но голос её дрожал.
Михаил достал диктофон и положил на столик между ними. «Диана, или как тебя зовут на самом деле, Елена Воронова. Мы знаем о твоих предыдущих мужьях, о том, что ты профессиональная мошенница, о деньгах, которые ты украла. Можешь не притворяться».
Лицо женщины исказилось — маска обаятельной жены слетела, обнажив холодный расчёт и злобу.
«Ну и что?» — огрызнулась она. — «Ты же всё равно ничего не помнишь. Кто тебе поверит?»
«А вот и помню», — Михаил наклонился вперёд. — «Помню, как ты подсыпала что-то в мой кофе, помню, как я стал плохо себя чувствовать, путаться в словах. Помню твои разговоры по телефону с кем-то о том, что скоро всё закончится».
«Это ничего не доказывает», — но в голосе Дианы появилась неуверенность.
«Помню и то, как ты привезла меня в тот заброшенный район», — продолжал Михаил. — «Сказала, что едем смотреть новый объект. А потом... потом удар по голове, темнота. Ты думала, я умру, но выжил. Правда, потерял память».
Диана молчала, лихорадочно думая.
«Знаешь, что я помню ещё?» — Михаил встал и начал ходить вокруг бассейна. — «Помню, как ты радовалась, когда врач сказал, что моя память может не вернуться. Ты же подкупила его, да? Доктора Петрову».
«Докажи!» — вызывающе сказала Диана.
Детектив достал из кармана документы. «Елена Петрова, она же Диана Соколова, она же Диана Ларан, переводила деньги на счёт невролога Петровой. Пятьсот тысяч рублей за молчание о том, что пациент с амнезией — это её муж».
Диана резко поднялась с шезлонга. «Это всё чушь! У вас нет никаких доказательств!»
«У нас есть показания врача», — солгал детектив. — «Петрова во всём призналась, когда её нашли. Боялась, что ты её тоже уберёшь, как предыдущих свидетелей».
Это была ложь, но Диана поверила. Её лицо окончательно осунулось.
«Хорошо», — сказала она тихо. — «Хорошо, что ты хочешь услышать?»
«Всё», — ответил Михаил. — «С самого начала».
Диана опустилась обратно на шезлонг и закрыла лицо руками. «Я встретила Пьера за полгода до того случая. Он предложил мне новую жизнь в Европе, но для этого нужны были деньги. Большие деньги».
«Мои деньги», — уточнил Михаил.
«Да, твои чёртовы деньги!» — вспылила она. — «Ты же жадный был, на всём экономил! Мне на платье давал копейки, а сам миллионы в бизнес вкладывал!»
«Продолжай».
«Я думала развестись, но ты же никогда не дал бы мне столько денег. Тогда Пьер предложил другой способ: убить меня».
«Не убить», — она покачала головой. — «Сначала просто усыпить твою бдительность. Я добавляла тебе в еду лёгкие транквилизаторы, чтобы ты стал более внушаемым. Планировала заставить переписать завещание. Но что-то пошло не так. Ты стал подозревать, как-то нашёл упаковку от таблеток, начал задавать вопросы. Тогда мы решили действовать быстрее».
Михаил сел обратно, чувствуя, как возвращаются воспоминания того страшного дня: поездка за город, удар чем-то тяжёлым по голове, падение в темноту.
«Кто меня ударил?» — спросил он.
«Пьер», — призналась Диана. — «Мы думали... мы думали, что ты умрёшь от травмы. А я стала бы богатой вдовой».
«Но я выжил, да?»
«И когда я узнала, что ты в больнице с амнезией, решила воспользоваться ситуацией. Подкупила врача, чтобы он не пытался восстановить твою память, а потом инсценировала твою смерть. Документы о смерти... Пьер знал людей, которые могли изготовить любые бумаги. Справка из МЧС о гибели в горах, свидетельство о смерти — всё было очень убедительно».
Михаил молчал, переваривая услышанное. Три года жизни, украденные ради денег, смерть матери от горя, его собственные страдания на улице.
«А потом ты просто забрала всё и уехала», — констатировал он.
«Что мне ещё оставалось делать?» — в голосе Дианы появились истерические нотки. — «Я думала, ты никогда не вспомнишь. Врач говорил, что при такой травме память редко возвращается».
«Но вернулась», — сказал Георгий, который до этого молчал. — «И теперь ты ответишь за всё».
Диана вскочила и попыталась убежать, но детектив был готов к этому — он перехватил её у ворот.
«Отпустите меня!» — кричала она. — «У меня есть деньги, я заплачу вам больше!»
«Деньги не вернут мне потерянные годы», — сказал Михаил. — «И не воскресят мою мать».
Через час приехала французская полиция. Детектив заранее связался с Интерполом, и на Диану уже был объявлен международный розыск в связи с исчезновением её предыдущих мужей.
«Это ещё не конец», — прошептала Диана, когда её уводили в наручниках. — «Пьер найдёт способ меня освободить».
«Пьера арестовали в Париже два часа назад», — сообщил детектив. — «Французские коллеги работают очень эффективно».
Новая жизнь
Через месяц они вернулись домой. Дело получило широкую оглазку в прессе. Банки начали процедуру возврата украденных денег. Диана была приговорена к пятнадцати годам тюрьмы, Пьер получил двенадцать лет.
Михаил стоял на кладбище у могилы матери, держа в руках букет белых роз. Георгий молча стоял рядом, положив руку на плечо брата.
«Прости меня, мама», — шептал Михаил. — «Прости, что не смог защитить тебя от этой боли».
Память к нему вернулась почти полностью. Он помнил детство, юность, создание бизнеса. Помнил и брак с Дианой — холодной, расчётливой с её стороны, полной иллюзий с его стороны.
«Она права в одном», — сказал он Георгию, когда они шли от могилы. — «Я действительно был жадным. Слишком много работал, слишком мало внимания уделял людям».
«Ты изменился», — ответил Георгий. — «Эти три года на улице многому тебя научили».
«Да, — согласился Михаил. — Научили ценить простые вещи: доброту незнакомых людей, верность друга». Он посмотрел на Шарика, который бежал рядом с ними.
Вечером они сидели в кабинете Георгия, обсуждая планы на будущее. Строительная фирма была продана, но Михаил не собирался восстанавливать бизнес в прежнем виде.
«Я хочу создать фонд», — сказал он. — «Фонд помощи бездомным и людям с потерей памяти. У меня есть деньги, есть опыт жизни на улице, я знаю, что этим людям действительно нужно».
«Отличная идея», — поддержал Георгий. — «Я помогу с организацией».
«И ещё», — добавил Михаил. — «Хочу найти тётю Галю из пункта приёма вторсырья. Она была добра ко мне, когда я был никем. Таких людей нужно благодарить».
Через полгода фонд «Второй Шанс» начал свою работу. Михаил лично курировал приюты для бездомных, организовывал медицинскую помощь, создавал программы реабилитации для людей с амнезией. Его история стала символом надежды для многих.
Галина Петровна стала одним из первых сотрудников фонда. Её доброта и жизненный опыт помогали находить подход к самым трудным случаям.
«Михаил, сынок», — сказала она как-то, когда они обходили новый приют. — «Ты знаешь, что твоя беда обернулась благом для многих людей».
«Наверное», — ответил он. — «Но цена была слишком высокой».
«Жизнь сама решает, какую цену назначить за уроки», — мудро заметила Галина Петровна. — «Главное, что ты эти уроки усвоил».
Вечером Михаил сидел в саду своего нового дома — простого, уютного, не как прежний особняк. Шарик лежал у его ног, довольный и сытый. Собака постарела за эти годы, но оставалась верным спутником.
«Ты знаешь, Шарик?» — сказал Михаил, поглаживая рыжую шерсть. — «Может быть, всё произошло так, как должно было произойти. Если бы не тот удар по голове, я бы так и остался эгоистичным богачом, который думает только о деньгах».
Пёс поднял голову и посмотрел на хозяина умными глазами, словно понимая каждое слово.
«А теперь у нас есть настоящее дело. Мы помогаем людям, которым тяжело, и это даёт жизни смысл, который нельзя купить ни за какие деньги».
Георгий вышел на террасу с чаем. Братья часто проводили вечера вместе, обсуждая дела фонда, вспоминая детство, строя планы на будущее.
«Слушай», — сказал Георгий, — «а ты не думал о том, чтобы снова жениться? Ты же ещё молодой, можешь создать семью».
Михаил улыбнулся. «Пока не думал. После Дианы как-то страшновато. Но кто знает, может быть, когда-нибудь встречу женщину, которая полюбит меня не за деньги, а за то, какой я есть».
«Встретишь обязательно», — уверенно сказал Георгий. — «Хорошие люди находят друг друга».
Они сидели в тишине, наслаждаясь покоем. В городе зажигались огни, где-то далеко слышался смех детей, а рядом мирно дышал верный Шарик. Жизнь продолжалась, и она была хорошей: не идеальной, не роскошной, но честной и наполненной смыслом. Михаил понял, что иногда нужно потерять всё, чтобы найти то, что действительно важно: семью, друзей, возможность помогать людям, мирное небо над головой и верного друга рядом. Всё остальное — лишь декорации. А Шарик, как всегда, был с ним, и это было самое главное.
Источник:
Комментарии
Шедевр! Почти Виктор Гюго!
Оставить комментарий
Для того, чтобы оставить комментарий,
зарегистрируйтесь или войдите через соц. сети