«У нас забыли, что аффинированное золото «9999» – это та же валюта, и даже круче»

Стремительный рост цен на золото, который, по мнению экспертов, продолжится в ближайшие 3-5 лет, делает этот актив очень привлекательным. Однако, чтобы в полной мере воспользоваться «золотой волной», Казахстану необходимо приложить массу усилий, в том числе изменить законодательство. О состоянии дел в золотой отрасли РК, начиная с добычи золота и заканчивая розничной торговлей ювелирными изделиями, «Къ» рассказал председатель Казахстанской ассоциации ювелирного бизнеса, член рабочей группы правительства РК по вопросам государственного регулирования рынка драгоценных металлов и камней Ильяс Сулейменов.

– Ильяс Мухаммед-Халельевич, в 2009 году производство аффинированного золота в Казахстане выросло на рекордные 26% – до 10 тысяч 336 кг. Как вы думаете, с чем это связано?

– Это связано с тем, что все так удачно совпало для «золотого» бизнеса. Во-первых, цены на золото выросли. За последний год цена менялась с $760 до $1 250 за унцию. Сейчас она немного снизилась – $1 100 за унцию на Лондонской бирже. Но в среднем золото подорожало на 60% за последний год. Во-вторых, на мировом рынке вырос спрос, в первую очередь связанный с активными действиями Центрального банка Китая. Китайцы постепенно – резко нельзя, чтобы рынок не обрушился, – избавляются от необеспеченной ничем «зеленой» валюты, и покупают все больше и больше золота. В связи с этим на рынке был преодолен психологический ценовой порог в $1 000 за унцию, и связано это было исключительно с действиями Китая. Соответственно и все производители, коли есть спрос, наращивают производственные мощности, увеличивают производство, пока покупают. Это золотое правило: когда все покупают – надо продавать.

– Сейчас из Казахстана вывозится львиная доля золота. С чем это связано? Как выглядит цепочка «добыча золота – розница ювелирных украшений» в Казахстане?

– У нас все сырье, будь то золото или нефть, вывозится на экспорт. Развитой перерабатывающей промышленности в республике нет. Как мы были в советское время сырьевым придатком советской империи, так сейчас являемся сырьевым придатком других империй. Простой пример: в Турции один завод «Алтын-Баш» за год перерабатывает золота в ювелирные изделия больше, чем вся наша горнорудная золотодобывающая промышленность добывает.

Действительно, аффинаж у нас дороже. Но дело не только в этом, но и в том, что нет местных производителей ювелирных украшений, которые бы смогли освоить объемы переработки добываемого золота. А вторая (и, может быть, самая важная) причина – в Казахстане производителям выгоднее продавать золото на экспорт. Поэтому оно чаще всего доводится до слитков Доре, затем отправляется на аффинаж за границу, где и остается. Из-за границы золото к нам приходит обратно в виде ювелирных украшений, и намного дороже.

Есть один момент, который отличает казахстанскую золотую отрасль от подобных отраслей развитых, и даже не очень развитых стран. Во всем цивилизованном мире золото налогом на добавленную стоимость не облагается и имеет свободное хождение. То есть, в любом банке вы можете купить слиток золота. Там золото для населения и для финансовых структур является инвестиционно-монетарным инструментом. У нас оно таковым не является, потому что есть 12%-й налог на добавленную стоимость. Нигде в мире такого абсурда больше нет, за исключением нескольких стран СНГ.

– Наши ювелиры сами делают ювелирные украшения или завозят их из-за рубежа?

– В основном, конечно, превалирует импорт, потому что в противном случае все аффинированное золото, которое у нас производится, сами производители бы и покупали. Но украшения импортируются, потому что нет отечественного производства. У нас нет таких крупных производств, которые могли бы осилить 13 тонн добытого золота. Даже те производства, которые есть (например, Драгметальный балхашский завод при корпорации «Казахмыс») добывают золото, делают из него изделия, а потом продают на экспорт. Им невыгодно продавать на внутреннем рынке.

– Почему?

– Опять налог на добавленную стоимость. Потому что экспортерам государство выплачивает этот НДС из бюджета. А импортер и тот, кто продает продукцию на внутреннем рынке, сам должен платить налог в бюджет. То есть отечественные производители, которые ориентируются на внутренний рынок оказываются в заведомо невыгодном положении. Эта ситуация сохранилась с начала 90 годов, когда поощряли экспорт, с тем чтобы укреплять национальную валюту. Но тогда забыли про одну простую вещь, что аффинированное золото «9999» – это такая же валюта, как и доллар, и евро, и даже круче. События последних лет это красноречиво доказали. Законодательство в этой части безнадежно устарело. Но, к сожалению, никому среди тех, кто обладает законодательной инициативой, не пришла в голову эта простая мысль. Хотя по другим товарным группам осуществляется господдержка. Представьте, вот если бы печатались деньги, и Нацбанку, который эти деньги печатает, и отправляет их за границу, платили бы за это из бюджета? Или наоборот, если бы банки ввозили доллары, или Нацбанк печатал тенге, и за каждую тенге или доллар они должны были был платить НДС? Это абсурд. Аффинированное золото – та же валюта. Этот методологический нонсенс приводит к тому, что из страны ежегодно «вымываются» огромные суммы. Если, по самым скромным подсчетам, в Казахстан ежегодно завозят на $500 млн ювелирных изделий, то за 10 лет мы потеряли $5 млрд дол. Налог на добавленную стоимость экспортерам выплачивают, чтобы был приток валюты, так? А сложившаяся ситуация ведет к оттоку валюты.

Только недавно Григорий Марченко сказал о необходимости отмены НДС на торговлю золотыми слитками и формирования полноценного рынка золота в стране. А ведь сколько лет продолжалось это вредительство в отрасли…

– Если оценивать стоимость одного грамма золота, которое наши производители вывозят, и один грамм стоимости золотого украшения, которое обратно завозится в Казахстан, насколько увеличивается сумма?

– Сам аффинаж недорогой – это 7-8% от стоимости ювелирного изделия, тогда как работа по его изготовлению добавит минимум 30%. Если же это технология высокоточного литья с применением ручной работы, а не просто обручальное кольцо, то изделие станет дороже на 50%. Сейчас в среднем стоимость работы при поточно-массовом производстве составляет от $3 до $10 за грамм. Эти деньги мы платим иностранным производителям, то есть зарабатывают все, кто угодно, но кроме нас, хотя в стране миллион безработных. То есть, отменив НДС на аффинированное золото в слитках и прекратив возмещать НДС золотым экспортерам, мы можем повысить добавленную стоимость производимых золотых изделий на 40-60%, при этом еще экономя на транспортных и оптовых наценках импортеров.

– Насколько казахстанское золото качественное и ценится ли оно в мире?

– Если говорить о качестве, то о каких его критериях? Одно дело – держать пробу, но этого недостаточно для того, чтобы золото соответствовало требованиям лондонской поставки. Требования на Лондонской бирже металлов, на которой происходит основная торговля металлами и определяются мировые цены на них, жесткие: они касаются и формы слитков, и веса, и т. д. С этой точки зрения единственный аффинажный завод в Казахстане, который аккредитован на Лондонской бирже и чей товарный знак зарегистрирован там – это «Казцинк».

– Говорят, все наши производители отправляют золото на аффинаж в Швейцарию.

– Я бы сказал, чаще не в Швейцарию, а через Швейцарию – в Германию, на завод «Дегусса». Этот завод также зарегистрирован на Лондонской бирже. У них настолько огромные мощности и отработанные технологии (так называемый немецкий менеджмент), что сравнивать их заводы и наши – все равно, что сравнивать «Мерседес» и «Жигули».

Если говорить о ювелирах, я не помню, чтобы я хоть раз покупал золото у наших производителей, мне легче пойти в ломбард, а потом самому сделать аффинаж. В частности, покупая золото в ломбарде, я могу сэкономить в среднем 10% от суммы.

Вообще, ювелирный и золотодобывающий бизнесы у нас в стране никак не связаны.

– Почему аффинаж золота в Казахстане получается в 2-2,5 раза дороже, чем за границей?

– У нас много что получается дороже, чем за рубежом. Если у вас стиральная машина 90 годов, то вы за час сможете выстирать 3 кг белья, а если новейшая, с пузырьковой технологией, то уже 10 кг. У нас, к сожалению, все оборудование устаревшее. Второе – при нашем климате, например, в Усть-Каменогорске, где находится «Казцинк», зима длится 6 месяцев в году, и минус 40 там – нормальная температура. А это означает колоссальные энергозатраты для производителей. Может, если бы у зарубежных производителей была такая же зима, их аффинаж тоже бы подорожал. И наконец, есть еще субъективный фактор – это система менеджмента, система организации производства. Потому что на одном и том же оборудовании разные люди могут работать по-разному. Где-то менеджеры отлаживают процесс так, что один человек на том же самом оборудовании делает столько же, сколько на другом заводе 3-4 человека. Свою отрицательную роль играют раздутые управленческие штаты, когда на одного работника приходится 3 начальника, это «совковое» наследие. Недавно президент РК проводил совещание, на котором возмутился тем, что в национальных компаниях сидят целые отделы молодых бездельников с высокими зарплатами. Развитая страна потому и развитая, что в первую очередь эффективность достигается управленческими технологиями, когда человек получает зарплату за двоих, но вкалывает за троих.

В идеале все золото, что у нас добывается, должно здесь же и аффинироваться. Зачем платить чужим рабочим, если у нас своих безработных хватает? Затем, есть и крупные статистические погрешности. Есть масса небольших производств, которые самостоятельно аффинируют золото, неважно, что это – слитки Доре или ломбардная скупка. Такие производства есть в Шымкенте и в ряде других городов. Есть заводы, которые производят аффинаж для собственных нужд. Например, Балшахский завод драгметаллов произвел золото в гранулах и сделал из него ювелирную продукцию. Аффинированное золото, которое произвели и тут же потребили по отчетам, можно и не отследить. В любом исследовании есть статистическая погрешность, здесь она может быть 10-15%.

– Кем выгоднее сейчас быть: золотодобытчиком, заниматься аффинажем золота, продавцом или покупателем золота?

– Однозначно, не покупателем. Как следствие, тем, кто торгует ювелирными изделиями, приходится работать на старых запасах, так как повышать цены они сейчас не имеют возможности. Очень активизировались ломбарды, куда в связи с кризисом люди среднего и нижнего класса стали обращаться чаще. А таких людей в структуре населения в Казахстане – 70-80%. Что касается личных инвестиций в золото, то, конечно, дело в объемах. Покупать маленький слиточек нет никакого смысла. А вот закуп килограммами вполне оправдывает затраты на хранение в банковской ячейке. В наиболее выигрышном положении сейчас находятся те, кто работает с сырьем, потому что сырье подорожало. Они же – производители – являются у нас и трейдерами золота. Если вас интересует золото, как инструмент спекуляции, то есть рискованной операции, которая принесет сверхприбыль, то золото – это не тот инструмент. Насколько оно надежный инструмент, настолько и малоприбыльный. С таким же успехом можно, например, положить деньги в банк и получать проценты. Просто слитки – надежнее.

А в общем и целом – выгоднее заниматься тем делом, которое ты классно умеешь делать.

– Насколько важен в ювелирном деле человеческий фактор?

– Я знаю ювелиров, у которых минусовая рентабельность, и знаю ювелиров с рентабельностью 50%. Рецепт успеха – профессионализм плюс необходимые человеческие качества: организованность, дисциплина, чувство ответственности, порядочность, энтузиазм. Людей, которые соединяли бы в себе все эти качества, в Казахстане с его 16-миллионным населением – по пальцам пересчитать. И все эти люди при деле: либо имеют свой бизнес, либо возглавляют различные структуры. Проблема качества трудовых ресурсов в Казахстане стоит очень остро – от уборщиц до топ-менеджеров. Отсюда и коррупционные схемы – в тебе чего-то явно не хватает, а кушать хочется. За один день мы от этого не избавимся. Европа и Япония тоже шли к своему отлаженному бизнесу и дисциплинированности сотни лет через войны и потрясения. У нас капитализм развивается только 20 лет, и вопрос качественного развития на самом деле – только вопрос времени. И это касается не только золотообрабатывающей промышленности, ювелирной отрасли и Казахстана в целом, это касается всего постсоветского пространства.

– Что сейчас происходит с прибылями ювелиров?

– Количество игроков на ювелирном рынке за два кризисных года (2008-2009 годы – «Къ») уже сократилось по разным оценкам на 40-60%. Изначально их в совокупности (и официально зарегистрированных, и теневых дилеров) по нашим подсчетам было свыше полутора тысяч. Причина проста – цены на золотые изделия выросли, а потребительский спрос сократился. Чисто психологически человек не может сразу привыкнуть к новой цене.

Сокращение произошло в основном за счет мелких игроков – ИП, в лавочки которых крупные оптовики из Украины, России и т. д. «забрасывали» товар. А у тех, кто остался в отрасли, обороты упали на 65%, что соответствует средним данным по миру за прошлый год. Средняя рентабельность ювелирного бизнеса во всем мире составляет 30-35%, и разницы между Европой, РФ и РК особой нет.

– Назовите, пожалуйста, трех ведущих игроков в ювелирной отрасли РК и доли рынка, которые они занимают. Как себя чувствуют лидеры рынка?

– На мой взгляд, в ювелирной торговле крупнейшими являются «Казахювелир» и Viled, в ювелирном производстве – Балхашский драгметалльный завод корпорации «Казахмыс». Про скандально известный «Алтын» говорить не буду… Какие доли они занимают, лучше поинтересоваться у них самих. Думаю, что чувствуют они себя вполне нормально.

– Есть ли перспектива развития ювелирной отрасли Казахстана? Если да, то сколько времени на это может понадобиться?

– Перспектива может быть лишь тогда, когда есть инвестиции: первое – в материально-техническую базу, второе – в трудовые ресурсы (так называемый человеческий капитал), третье – в инфраструктуру сбыта. Все вышеперечисленное – прерогатива государства. Если речь вести о ювелирном производстве, то для организации и развития этой отрасли до уровня стратегической и системообразующей, например, Турецкой Республике, потребовалось почти 7 лет. Мы бы, думаю, при целенаправленной государственной поддержке, справились за 4-5 лет.

– Какой металл может быть интереснее золота? Сейчас серебро в 70 раз дешевле золота, и есть мнение, что оно недооценено и инвесторам следует обратить на это внимание. Это хорошая идея?

– Исторически, боюсь, нет. Да, потребность в серебре тоже большая, но серебро как было дешевле, так и будет. Платина – «мыльный пузырь» на рынке металлов, который лопнул, и данный металл подешевел вдвое. Вот хороший металл – (показывает на свои часы – «Къ») – палладий. Цены на золото прыгают в последнее время в диапазоне $200 в неделю, а палладий не растет в цене, но стабилен. Что до заявлений о серебре, на мой взгляд, это – просто проплаченный пиар. Думаете, Джордж Сорос скажет вам о чем-то важном перед своей сделкой? Тот, кто владеет ситуацией о рынке, никогда об этом не скажет вслух.

Ильяс Сулейменов, председатель Казахстанской ассоциации ювелирного бизнеса
Родился в 1964 году.
Ученик великого ювелирного итальянского дизайнера Паолы Валентини.
Современным ювелирным технологиям, геммологии и оценке драгоценных камней обучался в Москве, Бремене и Цюрихе.
Закончил спецкурс «Искусствоведение» при Санкт-Петербургской академии прикладного искусства им. Мухиной.
Прошел обучение и стажировку в знаменитой компании De Beers в Лондоне.
В 1998-2000 годах являлся оператором группы De Beers по маркетингу в Центрально-Азиатском регионе.
Имеет государственную лицензию Министерства юстиции РК на оценку драгоценностей.
С 1998 по 2006 годы – председатель Казахстанской ассоциации ювелирного бизнеса, член рабочей группы правительства РК по вопросам государственного регулирования рынка драгоценных металлов и камней.
Руководил с нулевого цикла казахстанско-индийским СП Nicole Gems и казахстанско-российским СП Diamond World.
В настоящее время – владелец ювелирной студии авторского дизайна Zerger Ilyas Suleimenov, художественный руководитель и главный эксперт.
Доктор философии.