Кто снабжает Россию самоцветами: в поисках «вольных каменщиков»

Возможно, это лето станет последним для многочисленной армии уральских хитников, как тут называют незаконных добытчиков самоцветов.

Возможно, это лето станет последним для многочисленной армии уральских (как тут называют местных искателей самоцветов), когда осенью вступят в силу изменения к закону «О недрах», и самовольная добыча полудрагоценного камня окажется вне закона. Для тысяч любителей самоцветов это будет катастрофой. Но пока «еще можно», корреспондент «КП» отправился за Уральский хребет искать камни и людей, для которых поиск самоцветов - образ жизни.

ПОЙМАЮТ - ШТРАФ 180 ТЫСЯЧ

В начале 1990-х Ильдар Артемьев, уральский писатель, ювелир и хитник, засыпал Леонида Якубовича кроссвордами.

- Сказал тогда Леониду Аркальевичу, что его «Поле чудес» - ерунда по сравнению с распаханным по весне полем у нашей деревеньки Южаково! Копнешь - аметист, еще копнешь - топаз, а то и чего похлеще на поверхность выкинет! - вспоминает Артемьев.

Артемьев достает холщовые мешочки и вываливает на стол ярко-фиолетовые аметисты, узорчатые топазы, зеленоватые бериллы. Ему уже семьдесят пять лет, но, как и прежде, рыщет по тайге в поисках самоцветов.

- Жить на Урале, и не ходить за камнем? Да это просто невозможно! - объясняет Артемьев.

Деревни Южаково, Липовка, Нейво-Шайтанка, Кайгородское, город Реж, и, конечно, Мурзинка, где 300 лет назад и нашли первую аметистовую жилу: самый центр «Самоцветной полосы Урала» - зоны чуть больше 200 км. Такого разнообразия и концентрации полудрагоценных камней нигде в мире больше нет.

Ильдар Артемьев в свои семьдесят пять лет, как и прежде, рыщет по тайге в поисках самоцветов.

... В селе Мурзинка первый же встречный селянин предложил мне купить аметист в пять карат.

- И много его есть? - спросил я.

- Да как сказать, - покосился недоверчиво Серега, так представился. - Не особо, уже год как не копаем, боимся... Если поймают - штраф в 180 тысяч рубликов впаяют, и все, а откуда у нас такие деньжищи. Но скоро должны приехать не наши, кто не боится...

- Осторожно, только смотри под ноги, - предупреждает меня Сергей Борщев, хранитель фондов Минералогического музея им. Ферсмана в Мурзинке.

В этих краях не было крепостных: народ зарабатывал добычей и обработкой камня.

До революции можно было купить «горный билет», стоил 10 рублей. Деньги не маленькие - на три коровы хватало. Но зато всё добытое - твое. Законный старатель, который с билетом - горщик. А незаконный - хитник, от слова «расхититель». При советской власти билеты отменили - и в частном промысле остались только хитники.

Всего в километре от Мурзинки вся тайга между соснами буквально изрыта: сплошные отвалы и шурфы. Большинство старые, даже дореволюционные, но встречаются и совсем свежие раскопы: мурзинские мужики потихоньку все-таки выходят на промысел.

Вся тайга в районе Мурзинки изрыта - встречаются отвалы и шурфы дореволюционных времен

Под уголовку пока можно попасть лишь за добычу и продажу камней первой категории, чей оборот приравнен к золоту: алмаз, изумруд, сапфир, рубин и александрит. Все остальные считаются поделочными - собирать можно свободно. Но только собирать: за копание грозит штраф.

НАШЕЛ ЗАНОРЫШ- ПОВЕЗЛО

С камнями первой категории большинство хитников предпочитают не связываться. Екатеринбургская полиция не часто, но ловит местных на продаже изумрудов.

- Я вот даже не хожу в те места, где могу случайно нарваться на изумруд, знаю - все равно найду, а что с ним потом делать? - уверяет меня Александр Маковецкий, опытный хитник с двадцатилетним стажем и по совместительству начинающий писатель. - Если буду продавать, точно попадусь.

Несколько раз в год Маковецкий (хитники знают его по нику «Gem» на созданном им же форуме «Хита Урала»), как и все местные любители камня, берет отпуск и уходит в тайгу на промысел. Не для продажи, для себя. Как ни странно, большинство хитников даже дорогие камни не продают... Ну, или продают, «когда прижмет или много однотипных».

К хитникам отношение разное: кто-то считает их браконьерами, кто-то коллекционерами, но без поиска камней большинство из них не могут жить.

- Посмотри, какая красота... Вот за ней мы и ходим, - Маковецкий открывает шкаф во всю стену, с разноцветными кристаллами, от топаза с аметистами до горного хрусталя с малахитами. - Чтобы вот так подойти к полке вечерком, и любоваться, и ходим по Уралу... Каждый камень со своей историей. Нет, конечно, иногда продаем коллекционерам, мне тут предлагали недавно за одну находку весьма серьезную сумму, но не продал. Деньги же потрачу, а камни останутся со мной. Но вот что б жить с хитничества - сложно, никакой уверенности в завтрашнем дне. Нашел жилу или занорыш (полость в земле с концентрацией кристаллов) — повезло, не нашел - год лапу сосешь...

Несколько раз в год Маковецкий берет отпуск и уходит в тайгу на промысел

Интересная закономерность: то ли лавры Бажова и его «Хозяйка медной горы» покоя не дают, то ли невиданная красота местных камней, но многие хитники рано или поздно берутся за писательство. Не исключение и Маковецкий, издавший за свой счет книгу «Живень. Самоцветные байки», и уже продавший практически весь тираж.

- Понять местных несложно - достаточно лишь несколько дней побродить по Уральским горам. Но главное - лично найти кристалл.

КРИСТАЛЛЫ РОССЫПЬЮ

Всего пять километров от Екатеринбурга. Мы уже час с Маковецким бьем кайлом по отвалу, кругом, как и вокруг Мурзинки, все изрыто - типичный для Урала пейзаж.

И вот наконец первый мной найденный гранат, точнее - целая россыпь, вросшая в камень: насыщенного винного цвета, прозрачный, красивый, но главное - настоящий, не покупной.

Снова бью кайлом по породе и, о чудо, фиолетовый блеск. Аметист! Сердце стучит все сильнее. Очищаю от налипшей земли полупрозрачный камень с четкими гранями насыщенного фиолетового цвета.

После каждого удара надо остановиться, тщательно перебрать землю, чтобы не пропустить кристалл. Высота отвала - метров пять, внизу - заброшенная штольня, главное - не оступиться, не скатиться по скользкой земле вниз.

Еще полчаса долбежки грунта - еще один кристалл. Еще фиолетовей и больше граммов на пять минимум.

- Находишь занорыш, начинаешь к нему подбираться, копать, просовываешь руку в липкую глину, а там - кристаллы, много кристаллов. И самый кайф, - вот эта неизвестность, ты заранее никогда не знаешь - из каких кристаллов состоит занорыш. Есть с аметистами, топазами или горным хрусталем, - продолжает Александр Маковецкий. - Вот за этими ощущениями мы снова и лезем в горы. Несмотря на весь риск.

А риск в хитническом деле, прямо скажем - немалый. На Урале я не встречал ни одного хитника, которого не заваливало бы в выкопанной им яме или шурфе. И Маковецкого, и Борщева, и всех спасало только чудо, интуиция, хороший слух: говорят, перед обвалом в шахте начинается легкий треск. А может, любит их та, которую хитники называют Хозяйкой. Та, кто дает забрать у гор камни, - помните Бажова?

ЗЕЛЕНЫЙ БУЛЫЖНИК ЦЕНОЙ В МИЛЛИОНЫ

Официально самоцветы сейчас добываются только на Малышевском руднике компанией АО «Мариинский прииск». Специализируются здесь на изумрудах.

Еще лет пятнадцать назад в поселке Малышева царил разброд и воровство, местные не только собирали изумруды на отвалах вокруг рудника, но, не стесняясь, всеми способами тащили их прямо с добычи, из шахт. В итоге в захолустном поселке у простых работяг появились хорошие дома, дорогие внедорожники.

Официально самоцветы добываются только на Малышевском руднике