Похождения алмазных дилетантов

В январе – феврале 1959 года в Москве состоялся XXI съезд КПСС. На съезде выступил первый секретарь Якутского обкома КПСС Семен Борисов и сказал буквально следующее: «Одной из важнейших задач цветной металлургии нашей страны, как было указано в тезисах доклада товарища Н. С. Хрущева, является организация в Якутии крупнейшего в мире центра по добыче алмазов. Учитывая потребность страны в алмазах, партийная организация и трудящиеся республики приняли решение увеличить добычу алмазов по республике к концу семилетки не в 14 раз, а в 20 раз к уровню добычи 1958 года без дополнительных капитальных вложений.

Разрешите заверить XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза, что это наше обязательство по увеличению добычи алмазов будет выполнено и перевыполнено. (Аплодисменты)». Спустя пару месяцев из Госплана, который тогда возглавлял Алексей Косыгин, внесли корректировку – добычу следует увеличить не в 20, а в 25 раз! Эта цифра была официально включена в план «Якуталмаза». СССР недвусмысленно заявлял, что собирается эксплуатировать якутские месторождения самым беспощадным образом и вновь открытый «валютный цех страны» готов завалить мировой алмазный рынок свежедобытыми миллионами каратов алмазов.

Этот очередной всплеск безумных хрущевских инициатив совпал со сменой куратора алмазной отрасли. Анастас Микоян, имевший колоссальный опыт формальных и неформальных переговоров с западной элитой и хорошо понимавший алмазный рынок, был переброшен на дипломатический фронт и от алмазных дел отошел. У руля отрасли его сменил Косыгин – абсолютный дилетант в алмазной сфере, выпускник текстильного института, при Сталине он занимался в основном проблемами легкой промышленности. В российской историографии Косыгина принято считать подвижником, реформатором и чуть ли не экономическим гением. Никто, однако, не может отрицать того факта, что все его реформы с треском провалились. На первые позиции в экономическом блоке правительства Косыгина вытянул Хрущев – в качестве поощрения за лояльность. Сталин же был о нем не слишком высокого мнения – в 1948 году он назначил Косыгина министром финансов, но продержал на этом посту всего несколько месяцев, поскольку назначенец явно не справлялся с ключевым министерством.

Мощная интенсификация добычи в Якутии не могла не тревожить De Beers. Рынок явно не был готов «переварить» такое количество алмазов, а то, что эти алмазы пойдут на экспорт, сомнений не вызывало – собственные потребности СССР в технических алмазах не превышали десятой части заявленного производства. Проблема требовала оперативного решения. Осенью 1959 года в СССР прибыл Филипп Оппенгеймер, руководитель Центральной сбытовой организации, и был подписан первый официальный договор о поставке алмазного сырья между СССР и De Beers. Вскоре после этого визита в страны-лидеры по огранке алмазов в бриллианты зачастили специалисты Министерства финансов СССР с командировочными предписаниями «для ознакомления с производством бриллиантов». По результатам этих командировок были представлены многочисленные отчеты, окрашенные в самые радужные тона, и в 1961 году Совет министров СССР (Председатель – Хрущев, Первый заместитель – Косыгин) принял решение о создании советской гранильной промышленности.

Несмотря на то, что в упомянутых отчетах зарубежная гранильная промышленность (например – Израиля) описывалась вполне адекватно, как комплекс небольших (10-15 работников) частных предприятий, с низкой нормой прибыли, с минимумом бюрократии, низкими управленческими расходами, чутко реагирующими на быстро меняющийся рынок, Косыгин решил создать чудовищного монстра – сеть гигантских государственных гранильных заводов с многотысячным персоналом. В алмазном бизнесе Косыгин был полный ноль, но хорошо разбирался в текстильном производстве и с молодых лет твердо усвоил, что готовые брюки всегда стоят дороже материала, из которого они сшиты, а себестоимость массового производства штанов всегда ниже себестоимости индивидуального пошива. По этим портновским лекалам и была скроена советская гранильная промышленность. Справедливости ради следует заметить, что аналогичные идеи этот «выдающийся реформатор» применял ко всем отраслям, куда дотягивался, что и обеспечило в результате оглушительный «успех» его реформ.

Были построены гранильные заводы в Смоленске, Киеве, Москве, Виннице, Барнауле, Гомеле, Ереване, Шахрисабзе. Общая численность персонала превышала 20 000 человек. При этом на одного работника, занятого в основном производстве, приходилось три управленца. Для сравнения: в гранильной промышленности Израиля на одного управленца приходилось восемь человек, занятых в основном производстве. В СССР были разработаны весьма строгие технические условия (ТУ) на бриллианты, благодаря которым «выход годного» не превышал 50% (т. е. половина алмазного сырья, поставляемого на эти заводы, просто превращалась в пыль).

С самого своего рождения и до конца существования СССР вся эта гранильная промышленность была убыточной. Коэффициент эффективности (отношение стоимости бриллианта к стоимости алмаза, из которого он изготовлен) в лучшем случае был 0,93 (в Израиле этот показатель составлял 1,3). Проще говоря – «косыгинские» бриллианты стоили дешевле сырья, из которого они были изготовлены. Этот печальный результат был безупречно доказан специальным экспериментом, проведенным сотрудниками «Алмазювелирэкспорта» в 1970 году. Были отобраны две практически идентичные партии алмазного сырья (независимая оценка давала расхождение в их стоимости всего в 0,5%). Из одной партии на смоленском «Кристалле» по ТУ изготовили бриллианты, вторая была контрольной. При продаже на свободном рынке бриллианты, изготовленные из первой партии, были оценены в 86% от стоимости сырых алмазов второй партии. Любопытно, что этот эксперимент был санкционирован самим Косыгиным и его результаты были ему известны. Тем не менее «реформатор» не предпринял ни малейших шагов для исправления ситуации.

Косыгинский гранильный монстр способствовал созданию в СССР черного рынка алмазов, стоимость борьбы с которым также нужно занести в графу «убытки». При Сталине не было заведено ни одного уголовного дела по факту хищений и незаконных операций с алмазным сырьем, а после создания косыгинских заводов алмазный криминал расцвел пышным цветом. Дело дошло до создания мощного криминального синдиката, объединявшего коррумпированных сотрудников гранильных заводов Армении, Украины, Белоруссии, России и обладающего разветвленными международными связями; масштаб воровства потянул на несколько расстрельных приговоров. Поскольку появились каналы нелегального сбыта алмазного сырья, криминал активизировался и непосредственно в районах добычи – в Якутии и на Урале.

В конечном счете гранильная промышленность СССР, получая от «Якуталмаза» и «Уралалмаза» великолепное дорогостоящее сырье, превращала значительную часть его в мусор и при этом щедро дотировалась бюджетом. В последние годы существования СССР суммы дотаций превышали $200 млн ежегодно, что составляло до 25% выручки от продаж алмазного сырья в адрес De Beers. И как только дотации прекратились в связи с распадом СССР, косыгинское детище моментально испустило дух. Вопрос – кому был выгоден весь этот цирк, можно считать риторическим. Главным бенефициаром, конечно, была De Beers. Косыгинская гранильная промышленность объективно играла роль механизма, снижающего давление на мировой рынок алмазного сырья: едва ли не половина ювелирных алмазов, добываемых в Якутии, уходила в эту прорву и частично становилась пылью, а остальное попадало на рынок бриллиантов, где в отличие от рынка сырья не было монопольного регулирования, где были высоки и риски и конкуренция.

Зачем СССР создал такую дегенеративную промышленность? Конечно, Косыгин не был лоббистом De Beers: невеликого ума хозяйственник, трусоват, не слишком инициативен, но в общем бескорыстен. Просто произошла банальная вещь: выдающийся профессионал алмазного бизнеса Филипп Оппенгеймер (есть основания полагать, что идею создания гранильной промышленности «подарил» Косыгину именно он) легко просчитал и изящно переиграл дилетанта. Штаны ведь стоят дороже куска ткани, из которого их шьют? Ну вот, вы же все понимаете, какие могут быть сомнения!

Увы, исторический урок впрок не пошел, и в начале 1990-х годов в «суверенной» Якутии была создана своя национальная гранильная промышленность. Идейным вдохновителем выступил академик РАН Владимир Ларионов – прекрасный специалист в металлургии, но абсолютный дилетант в алмазном бизнесе. В ход пошел все тот же лозунг: продукт переработки стоит дороже, чем исходное сырье. Были созданы десятки гранильных заводов, получены беспрецедентные в мировой практике налоговые и финансовые преференции, до четверти текущей добычи АЛРОСА направлялось в эту промышленность. Итог был вполне закономерен: банкротство и ликвидация. Правда, коррупционная составляющая в этом якутском проекте была значительно мощнее, чем в советское время, но это отличие не принципиально.

Третий раз на те же грабли попытались наступить, создав т. н. «дальневосточный алмазный кластер». Экономический эффект этой вялой авантюры пока не очевиден, но что-то подсказывает, что он будет аналогичен предыдущим.

Алмазная отрасль в силу своей иллюзорной простоты часто становится прибежищем энергичных дилетантов, фонтанирующих эффектными инициативами. Алмаз огранить – это же не микросхему создать, не авиадвигатель собрать, тут все достаточно примитивно, не так ли? В результате – бесконечные попытки получить вожделенную прибавочную стоимость от процветающей национальной гранильной промышленности, хитроумные схемы «инвестиционных бриллиантов», криптовалюты, обеспеченные бриллиантами, производные финансовые инструменты на бриллиантах и тому подобная чушь. Со времен «выдающегося реформатора» Косыгина таких проектов в российской алмазной отрасли можно насчитать десятки, а убытки, ими нанесенные, исчисляются миллиардами. Но в последнее время в отрасли обнаружился довольно редкий тип консервативного дилетанта, стремящегося к своеобразно понимаемым истокам и игнорирующего революционные новации.

Так, директор Единой сбытовой организации (ЕСО) АЛРОСА Евгений Агуреев недавно категорично заявил, что российская компания не будет заниматься операциями с синтетическими алмазами ни при каких обстоятельствах. Еще ранее он же высказал соображение, что проект Lightbox компании De Beers негативно сказывается на доверии в отрасли. Критика господина Агуреева, чей стаж в алмазном бизнесе составляет целых 2 года, в адрес De Beers, выполняющей роль модератора отрасли в течение жалких 130 лет, выглядит очень впечатляющей. Это, безусловно, яркий показатель мощного потенциала современной АЛРОСА, благодаря которому компания уже достигла результатов, просто немыслимых еще лет пять назад.

На самом деле Lightbox является беспроигрышной ставкой: в случае полного разделения рынков синтетики и природных бриллиантов (что на наш взгляд крайне мало вероятно) проект, очевидно, сработает на усиление «натурального» дивизиона De Beers и сформирует дополнительный центр прибыли – в синтетике, что важно – вне зоны политического влияния ресурсных националистов Юга Африки. В случае слияния рынков и замещения определенных категорий природных бриллиантов синтетическими (что уже происходит на практике) проект является способом «откусить» приличную часть модернизированного рынка, используя демпинг и маркетинговые возможности De Beers. И опять же – прекрасный инструмент остудить «горячие головы» в Ботсване и Намибии.

Что же касается доверия, то с этим тоже нет никаких проблем – дилетант всегда вызывает доверие у профессионала, поскольку его легко просчитать. И не важно, будет ли он суетиться или изображать консерватора, свой приз он обязательно получит. Вежливые аплодисменты конкурента.

Сергей Горяинов