«Разговоры о появлении «G2» входят в моду, и не без оснований. Поездка министра финансов США Тима Гейтнера в Пекин в мае подчеркнула существование во взаимоотношениях между США и Китаем существенных экономических и финансовых интересов. Его поездка также послужила сигналом о растущей координации действий обеих сторон. США избегают критических выступлений по поводу заниженного курса китайской валюты, а Китай остается верным доллару и своим внушительным авуарам, состоящим из долгов правительства США», - утверждает Бен Симпфендорфер, главный экономист по Китаю английского банка Royal Bank of Scotland и автор книги «Новый шелковый путь», в статье, написанной для газеты Financial Times.В Китае эта смена акцентов отразилась на институциональном уровне. Например, академические и официальные учреждения там стали публиковать все больше исследовательских материалов, в которых анализируются покупки Китаем долгов правительства США и последствия политики «количественного ослабления», проводимой Федеральной резервной системой США. Примечательно также, что эти же учреждения уделяют все больше внимания вопросам, связанным с G2, и в меньшей степени интересуются другими странами.Такая перемена понятна, поскольку экономический кризис дал Китаю возможность утвердить свое экономическое влияние. Стремление, например, испытать китайскую валюту в торговых сделках отчасти движимо прагматическими интересами, направленными на то, чтобы уменьшить риски для валюты экспортера и издержки по сделкам. Вместе с тем это перекликается с желанием официальных властей видеть увеличивающееся значение свой национальной валюты для мировой экономики параллельно с ростом экономического могущества Китая.Такое перемещение внимания в сторону G2 долго может не продлиться. В Китае происходит и другая, менее заметная, но не менее важная перемена. Это перемена, которая вызовет напряженность во внешних сношениях Китая с новыми развивающимися рынками и которая сделает еще более настойчивой аргументацию в пользу усиления китайской валюты.Экспорт Китая в страны с формирующейся рыночной экономикой взмыл вверх. Объем поставок в Африку, Латинскую Америку и на Ближний Восток за последние пять лет вырос с 38 миллиардов долларов США до 192 миллиардов. Недавно Китай по сути дела заместил США в роли крупнейшего в мире экспортера на Ближний Восток.Для китайских экспортеров становится все более привычным проводить различие между их традиционными рынками в Европе и США, с одной стороны, и внутренним рынком Китая и рынками развивающихся стран, с другой стороны. И хотя мир смотрит на китайский рынок как на потенциального спасителя от нынешнего экономического кризиса, китайские экспортеры бросаются на новые растущие рынки, движимые теми же чувствами.Примеры, которые это твердо доказывают, нетрудно найти прямо там, где и происходят такого рода перемены. Я недавно беседовал с представителями Пекинской ассоциации производителей мебели, президент которой облачилась в черный мусульманский женский наряд, собираясь в марте отбыть в Саудовскую Аравию. Она намеревалась принять участие в поездке лишь одной из многих китайских торговых миссий на Ближний Восток. Торговцы же китайским фарфором в Дубае говорят, что стали меньше импортировать голубых фарфоровых изделий, популярных у европейских покупателей, и больше красных, которые предпочитают арабские покупатели.Решимость китайских экспортеров обратить свои взоры на развивающиеся рынки отчасти отражает существование экономических проблем внутри страны. Производители, выпускающие продукцию на экспорт, сталкиваются с растущей конкуренцией у себя дома. Местные средства массовой информации часто цитируют владельцев предприятий, которые говорят, что им легче продать свои товары в других странах, чем в Китае. Так что рост китайского экспорта в такие страны, как Бразилия и Египет, подчеркивает те трудности, с которыми сталкиваются местные производители – в частности, с излишком производственных мощностей и низкой нормой прибыли.Вызванная этими проблемами реакция производителей лишь привела к росту экспорта.Недавние снижения ставок НДС на экспортируемые товары коснулись, например, в основном дешевых товаров, таких как текстиль и мебель, которые пользуются популярностью на развивающихся рынках, чутких к ценовой политике. Так что снижение экспортных ставок НДС, которое когда-то подтолкнуло развитие китайского экспорта в Европу и США, особенно во время глобального экономического спада в 2001 году, теперь подталкивает расширение китайского экспорта в страны с развивающейся экономикой.Однако то, что является хорошей новостью для Китая, не всегда является таковой для остального мира, учитывая, что рост китайского экспорта ведет к закрытию предприятий в развивающихся странах.Индийская федерация торгово-промышленных палат недавно отметила, что две трети малых и средних предприятий Индии страдают от неожиданного увеличения импорта китайского капитала и потребительских товаров. Правительство Сирии ввело пошлины на импорт китайского текстиля в ответ на участившиеся закрытия фабрик в Алеппо, историческом центре текстильного производства страны.То, что Китай сосредоточил свое внимание на G2, представляется важным. Но если он сосредоточит свое внимание на развивающихся странах, это обстоятельство скоро затмит собой первое.Аргументы в пользу повышения курса китайской валюты представляются все более настоятельными в результате этих перемен. Китайские производители дешевых товаров вступают во все более прямую конкуренцию с производителями в развивающихся странах, увеличивая риск закрытия местных предприятий и утрату рабочих мест. Более того, следует принять во внимание, что у многих правительств в странах с развивающейся рыночной экономикой нет достаточных налогово-бюджетных ресурсов, чтобы выплачивать пособия по безработице или финансировать экономические реформы.Следует ожидать, что Китай увеличит перелив своего капитала на новые развивающиеся рынки, чтобы утихомирить критиков. Потоки помощи со стороны Китая уже нарастают. За ними могут последовать прямые частные инвестиции, особенно как способ обойти протекционистские меры в торговле. Восстановление баланса внутри страны может к тому же привести к росту затрат в национальном производстве и подтолкнуть к развитию инвестиций за рубежом, причем не только в Азии, но и в более широком плане.G2 представляет собой символ подъема Китая как экономической державы. Вместе с тем отношения этой страны с развивающимся миром покажут, как он намеревается использовать эту свою силу.