В ювелирном бизнесе сейчас в ходу всякого рода производные от слова «кризис» - такое время. Со всех сторон поступают сообщения о том, что бизнес этот переходит в состояние анабиоза. Он не приносит желанного дохода и, значит, становится бессмысленным. Люди стали меньше покупать ювелирных изделий, предпочитая вместо этого хлеб и иногда колбасу, что, конечно же, их не украшает – в прямом смысле этих слов. Такие предпочтения губят ювелирный рынок и говорят о том, что влечение к прекрасному в человеке постоянно угнетается зарплатой. С другой стороны, даже в периоды лихолетья, которых эта страна повидала немало, находились личности, готовые отдать и деньги, и жизнь за бесхозный перстень какой-нибудь великой княгини. Правда, и теперь можно найти немало примеров, когда люди рискуют порой собственной свободой ради образцов ювелирного мастерства. И ювелиров это должно настораживать: что-то же влечет людей к их изделиям даже во время кризиса? В этом смысле особый интерес для отечественных служителей ювелирной музы должны представлять настойчивые сигналы, поступающие, например, из богом (или кризисом?) забытой Австралии, где ювелиры, зажатые между полосой океанического прибоя и бушем, сумели-таки извлечь из этого положения вполне осязаемую выгоду, запустив в производство две серии замечательных украшений, позаимствовав для них одну тему у серфингистов, a другую у аборигенов буша. Любители серфинга, ранее носившие на себе какие-то самодельные побрякушки, обозначавшие их принадлежность к этой морской фауне, теперь рассекают волны в «крутой» ювелирке от местной компании BICO и, заметьте, носят эти фирменные изделия с большим удовольствием и охотой. А для австралийской молодежи, слонявшейся по улицам с тотемными висюльками от бушменов сомнительного производства, наблюдательные ювелиры сделали «грамотные» вещи, которые пошли нарасхват. По цене, которая устроила обе стороны. И это вопреки суровой логике поведения во время кризиса. Судя по всему, до Австралии текущая аналитика доходит нерегулярно. Правда, в совсем другом месте, в Сеуле, окопалась еще одна группа товарищей, не желающих шагать в ногу с кризисом. Ювелирная мастерская Мин Ги Хе (Min Gee Hae), просто из сочувствия решившая помочь одной гостинице в борьбе с клептоманами, тащившими оттуда на память пепельницы, ключи, открывалки для бутылок, а то и сами бутылки, даже не ожидала, что страдающие этим недугом выстроятся в очередь за ее изделиями. Дело в том, что мастерская стала выпускать точные копии предметов, выводивших из равновесия некоторых пациентов этой гостиницы. В ювелирном исполнении. Успех стал полным, когда в мастерскую выстроилась другая очередь – из заказчиков от гостиниц. Наверное, это можно считать примером удачного слияния ювелирного бизнеса с психотерапией. А вот у аргентинца Родриго Отазу (Rodrigo Otazu), живущего в Амстердаме, недостаточная зарплата не потушила любовь к прекрасному, а наоборот, ее разожгла. Как рассказывает этот теперь всемирно известный ювелирный художник, такое по всем меркам аномальное чувство возникло у него из-за кризиса с деньгами, который и подтолкнул его к тому, чтобы сделать свое первое украшение. Все же недаром русский физиолог Иван Петрович Павлов в свое время был поражен силой условных рефлексов. Ведь рассуждать, к примеру, о кризисе можно только на сытый желудок. Пустой живот заставляет действовать. Родриго Отазу, выпускающий невероятно красивые украшения, пользующиеся огромным успехом у мировых легенд музыкального мира и кино, говорит, что он вкладывает в них всю душу. Охотно верится. Еще бы. Тина Баррат (Tina Barrat), родившаяся во Франции и живущая теперь то в Париже, то в Гонконге, завоевывала международное признание, экспериментируя с экзотическими материалами, в частности, с поношенными сандалиями. По ее выражению, она их «перерабатывает», придавая им сказочный вид с помощью «ножной ювелирки&raquo. А началось все с одного показа под названием «Тысяча и одна ночь», в ходе которого модели должны были ходить по подиуму босыми ногами. Тут Тине-то и пришла в голову мысль о ювелирном педикюре. Так родилась босоногая коллекция, которая отвоевала для себя часть ювелирного рынка. Ювелир, скульптор, художник и преподаватель из Нью-Йорка Кит Ло Блю (Keith Lo Bue), запал не на старые сандалии, а на старые вещи вообще. Сам признается – как увидит, так в голову лезет всякая чертовщинка и руки чешутся. Ищет он это старье постоянно. Болезнь, одним словом. Но как только оно попадет к нему в руки, начинаются чудеса. Появляются невероятно привлекательные произведения искусства, сочетающие старую основу и добавленные художником элементы, которые мягко подчеркивают ауру времени. Произведения эти стали притягивать к себе посторонних людей, предлагавших деньги. Ювелиру пришлось открыть свою фирму – сами знаете, в Америке нельзя избежать только двух вещей, одна из которых налоги. Вышеупомянутые художники, вероятно, слишком увлечены, чтобы обращать внимание на тучи кризиса над своими головами. И хотя им постоянно напоминают об опасности, которой они себя тем самым подвергают, им, как ни странно, сопутствует успех: экономические неурядицы и грустные зарплаты не мешают людям улыбаться, встречаясь с их работами. Судя по всему, ювелирный бизнес – это не столько искусство продавать, сколько вызывать улыбки. Владимир Малахов