Нина Глушакова: «Мой бизнес выдержал все кризисы»

Нина Глушакова – легенда предпринимательского сообщества Барнаула. Её нестандартный подход к бизнесу всегда вызывал противоречивые оценки, но факт остаётся фактом – она прошла через все кризисы, её компания даже во время самого жуткого шторма оставалась на плаву, и она никогда не изменяла «правилу флюгера» - моментально реагировать на изменение ветра и суметь быстро перестроиться. О том, как предприниматели, начинавшие в «лихие 90-е», сумели адаптироваться к «кризисным 20-м», Нина Глушакова рассказала порталу Biz360.ru.

«Для меня главный принцип - могу работать только с тем, во что влюблена сама

Досье

Нина Глушакова, 69 лет, предприниматель из Барнаула, основатель сети ювелирных бутиков  «Частная коллекция», представитель в России бренда немецкой одежды Ulla Popken. Закончила электрофизический факультет Томского политехнического института. В советское время возглавляла научно-исследовательскую лабораторию. В разные годы открывала и развивала магазины одежды и украшений под разными брендами. Сеть «Частная коллекция» представлена в Барнауле, Горном Алтае, Сочи. В настоящий момент бутики сети переформатируются в формат галерей ювелирного искусства.

Из науки в бизнес

Мне было около 40 лет, я возглавляла самую крупную научно-исследовательскую лабораторию в техническом университете, потом заняла должность заместителя директора НИИ. И ничего не планировала менять в своей жизни: у меня было любимое дело и профессия, в которой я успешна. 

Но наступили 90-е, и вся вузовская продукция моментально обесценилась. Конечно, я могла бы реализовать себя, не расставаясь с наукой. Но случилась история, которая стала для меня Рубиконом. У нашего НИИ была площадка, мы строили новое здание. Как-то я уехала в отпуск, а когда вернулась - выяснилось, что на этом месте вырыли котлован. Оказалось, что каким-то бизнесменам приглянулась наша площадка и они предложили руководству «политеха» сделку – место в обмен на готовое здание. Это был просто удар в спину. Тем более, что здание оказалось не пригодным для нас. Оно до сих пор пустует, а на месте нашей площадки стоит уродливый дом. 

После такого предательства я не могла больше работать в институте - и ушла в никуда. Месяц или два сидела дома, думала, чем заняться. Случайно узнала, что ищут специалиста в департамент внешнеэкономической деятельности администрации Алтайского края. Сходила на собеседование – и мне предложили работу.

В 1995 году меня назначили руководителем делегации во Францию, где проходила масштабная выставка российских регионов. Так я попала на десять дней в Париж - и это был подарок судьбы. 

Во время поездки у нас было три выходных, и мы, пользуясь случаем, съездили на Лазурный Берег. В Монако мы остановились на смотровой площадке, с которой открывалась фантастической красоты панорама: цветущая ривьера, лазурное море, яхты. Эта картина потрясла меня - и я сказала себе: «Сделаю всё, чтобы приезжать сюда, когда захочу. И вообще, буду ездить куда захочу». 

Алмазная авантюра

Во время поездки во Францию я познакомилась с Мариной Богословской из Якутии – представителем российско-американского ювелирного предприятия. Это был их семейный бизнес с мужем, и они искали торгового представителя в Западной Сибири. Они уговаривали меня, но я отказывалась, т.к. в то время не испытывала интереса ни к торговле, ни к ювелирным изделиям. 

Но однажды в августе мы полетели с мужем в отпуск в Якутию. И накануне отъезда Марина всё-таки уговорила меня попробовать взять на реализацию немного украшений. Я согласилась, думала речь идёт о нескольких комплектах. И вот в день отлёта в аэропорт приезжает подруга со спортивной сумкой, набитой бриллиантами! Моему мужу стало плохо – он наотрез оказался участвовать в этой авантюре. Мы с Мариной отошли в туалет – и сколько могли этих украшений с бриллиантами рассовали мне по карманам.

Хвала небесам, тогда в аэропорту не было рамок и досмотров, иначе не знаю, как бы я объясняла, откуда и куда с таким богатством лечу без документов. В общем, мы добрались домой, и только там я во всём призналась мужу. Он был категорически против того, чтобы я шла в торговлю. И отвёл меня к своим бывшим студентам, не помню, в милицию или ФСБ, чтобы они объяснили мне, как опасно это занятие. Они сказали, что заниматься таким бизнесом можно, но с одним условием – не выходя за рамки правого поля, иначе попаду на радары и к милиции, и к бандитам. Этого принципа я придерживаюсь до сих пор. 

Первой торговой точкой стал маленький отдел - как тогда говорили, «коммерческий киоск» - в новом магазине. У прилавка стояли я сама и моя сменщица, девушка, которая никогда до этого в торговле не работала. 

Надо заметить, что компания «Голдспарк» Марины и её мужа была очень передовым предприятием, дизайнером там работал американский ювелир армянского происхождения Джозеф Аджабигян. Для советского человека это было очень смело и ново: разноцветные камни, необычная огранка. И цены, кстати, были невысокие, поскольку я была представителем завода-изготовителя. В общем, видимо всё вместе - необычность изделий и мой нетипичный подход к покупателю - сыграло свою роль и дело пошло. 

На становление бизнеса ушло года четыре, всё это время мы жили скромно, единственное, что позволяли себе – путешествия с детьми, в основном по России. 

Разные «вдруг»

Дело росло, я открывала новые отделы. А потом предприятие «Голдспарк» распалось. Так я осталась с точками и покупателями, но без товара. Надо было искать новых надёжных поставщиков, работающих официально, со всеми документами. Ювелирный бизнес ведь тогда был очень «грязным». 

Прибыль со своего бизнеса я стала получать, наверное, только в 2000-м. Тогда нам удалось взять в аренду ювелирный отдел «Оливин». Забавная история: это название придумали не мы, но одним из условий аренды было оставить вывеску. Мы согласились и стали развивать сеть под этим, в общем-то, случайным брендом.

Тем временем ювелирный рынок в стране оздоравливался, на рынок выходило всё больше порядочных игроков. Наша сеть росла. Единственное, что огорчало – ассортимент был очень стандартным: обручальные кольца, цепочки, кулоны. И я скучала по необычному дизайну. 

Одним из интересных предприятий, сотрудничество с которым мне много дало как предпринимателю в плане стратегии, идей и построения связей, был московский завод «Адамас». Мы стали работать, и я быстро попала в число партнёров с особым статусом. 

Пришёл. Увидел. Полюбил

Через год-два года у меня было уже несколько ювелирных точек в Барнауле. Я ездила по ювелирным выставкам, в том числе, зарубежным. Одна из них – итальянская Vicenza Oro. Тогда был счастливый период для ювелирного бизнеса - можно было завозить в Италию через банки золото-серебро, размещать заказы на предприятиях, забирать готовые изделия. А пошлину платить только за работу. Единственное условие – партии должны быть довольно крупными, поэтому мы объединялись с коллегами из других регионов. 

Это было очень выгодно, так мы работали года два, а потом законодательство поменялось. Но итальянский дизайн был потрясающим - до сих пор помню эти украшения. Вообще, мой главный принцип такой: могу работать только с тем, во что влюблена сама. Иначе не смогу это продать. Я часто принимаю важные решения под влиянием эмоций. 

При этом я всегда вникаю в дело, которым занимаюсь, глубоко. Я патентовед, у меня научный подход: всё по полочкам, во всём разбираюсь досконально. Что за бренд, какое у него место в индустрии, каковы его достоинства и недостатки. Ещё я всегда должна ответить на вопрос: готова ли я сама платить такие деньги за этот товар или нет? У меня нет специального образования, но я считаю, что в ювелирном деле я профессионал – досконально знаю все нюансы этого бизнеса.

В 2005-2008 годах на рынке появились серебряные дизайнерские украшения от зарубежных брендов. Они стоили на порядок дороже российских, но были шикарны! Например, коллекции от Ted Lapidus и Lacroix. Их делал французский завод GL Paris, я познакомилась с ними на одной из выставок, влюбилась в их изделия, а они как раз искали партнёра в России, который бы понял их дизайн. Так мы друг друга нашли. 

Я сама ездила за изделиями – тогда работать с зарубежными партнёрами было намного проще, чем сейчас. Заказывала изделия по каталогу, делала 50% предоплату, через три месяца забирала изделия и оплачивала полностью. Торговля шла успешно – поскольку я искренне была влюблена в эту красоту, то влюбляла и покупателей. Я умею работать с клиентами, могу объяснить, что это за бренд и почему он столько стоит. 

Бандитский Петербург

Ещё была история с Nina Ricci. Ювелирные изделия этого бренда изготавливали на немецком заводе Friedrich Stahl. Я увидела их стенд на выставке в Италии - и влюбилась, стала уговаривать открыть бутик в России. Мне говорили – это невозможно, они работают как монобренд, коллекция небольшая и делать бутик только украшений нереально. 

Но я уже загорелась этой идеей, разработала концепцию бутика, отправила ее в Nina Ricci, нашла крутое место под помещение в Санкт-Петербурге. Почему именно там? Дело в том, что моя дочь училась в Питере, и я стала бывать в северной столице часто. В Nina Ricci, мою концепцию одобрили, магазин начал работу и успешно просуществовал три года. 

Но дальше с ним случилась история из серии «Бандитский Петербург». Однажды ко мне пришли ребята и сказали - «Хотим купить твой магазин». Я сказала, что продавать не хочу. На что ответили: «А ты подумай, может, всё-таки хочешь? У тебя вот дочка на четвёртом курсе учится…». И я согласилась. Продала за небольшие деньги. И десять лет потом не могла зайти в это место, так мне больно было. У них, кстати, дело не пошло. 

Вот, модный поворот

У меня никогда не было долговременного бизнес-плана: вся моя предпринимательская биография - это импульсивные и интуитивные решения. Но есть такая черта в характере: если я за что-то берусь, то мне нужно довести дело до нужного мне результата. И пока этого не произойдёт, я не отступлюсь. 

В 2005-2006 годах, когда ювелирный бизнес расширялся, мне захотелось купить большое помещение. Собственники магазина, где мы арендовали отдел, как раз его продавали. Заключили договор, я дала задаток. Стала искать деньги, даже взяла небольшой кредит. И вот еду на сделку, а продавцы звонят и говорят: «Ой, извините, Нина Михайловна, ситуация изменилась, у нас появился московский покупатель, он готов купить прямо сейчас за большую сумму». Думаю, это просто был способ поднять цену. Но меня так возмутила эта непорядочность! И я сказала: «Хорошо. Продавайте. Возвращайте задаток».

И вот еду я домой, и тут же мне звонит знакомый - бывший барнаулец, который живёт в Германии. Разговариваем, он спрашивает - что вы такая расстроенная? Я говорю – вот, хотела купить, не получилось. И он мне: «А я как раз продаю помещение под магазина в Барнауле». И надо ж такому случиться, это был бутик «Elegance Paris», в котором я одевалась. И он находился как раз в доме, в котором я жила! Так я стала заниматься одеждой. 

«Elegance Paris» проработал примерно до 2012 года, когда после очередного скачка валюты евро сильно вырос - и для барнаульских покупательниц цены стали слишком высокими. Новые коллекции перестали продаваться, все ждали только скидок. Для бизнеса это неприемлемая ситуация.

Про бодипозитив

Потом в моей жизни появилась новая глава - немецкий бренд женской одежды больших размеров Ulla Popken. В 2007 году они искали торгового представителя в России и через торгово-промышленную палату вышли на меня. 

И хотя я каждый раз обещаю себе - нет, я больше не буду открывать ничего нового, каждый раз обещание нарушаю. В итоге поехала на переговоры в Германию, марка понравилась мне креативностью, но, поскольку она стоила на порядок дешевле, чем Elegance Paris, в качестве я засомневалась. И, чтобы окончательно разобраться, купила себе чемодан вещей - от белья до курток, чтобы понять, как это носится.

Привезла в Барнаул и стала всё это жёстко эксплуатировать: стирать в машине, даже если нельзя, гладить и т.д. Вещи оказались неубиваемые, а главное - вызвали интерес. Все меня спрашивали, что на мне такое надето. В общем, марка мне понравилась: стильная, качественная и главное - комфортная в носке, ведь у полного тела свои особенности. Решила что буду её продавать. 

Сегодня я являюсь амбассадором этого бренда, и с самого начала видела свою миссию в том, чтобы помогать женщинам, которые стесняются своей фигуры, чувствовать себя красивыми. 

Семилетний цикл

Я специально это не планирую, но каждые 7 лет происходит обновление в структуре моего бизнеса: что-то закрываю, что-то – открываю. Ювелирные украшения – то, что неизменно, и это пока мне не надоело. Так, в 2014 году я импульсивно приняла решение открывать бутик в Сочи. Прилетела туда случайно на пару дней, мне очень понравился город. Моя знакомая там продавала квартиру, ей нужно было жильё в Барнауле. А я как раз продавала квартиру в Барнауле. Так как-то всё и сложилось. 

На сегодня у меня несколько ювелирных проектов: бутик «Частная коллекция» в Барнауле и Сочи. А 30 декабря 2020 года мы открыли в рамках этого проекта ещё одно пространство нового формата - галерею современного ювелирного искусства в пятизвёздочном отеле «Алтай Резорт» в Горном Алтае. 

Ещё в разработке запуск ювелирных изделий собственной линии - серебряных украшений. Это две коллекции унисекс, одна посвящена «Маленькому принцу», другая - скифской культуре, дизайн для них разрабатывает кинорежиссёр Евгений Бедарев. Производство - после долгих мытарств - мы нашли на Алтае. Конечно, проекты были начаты ещё до корона-кризиса, но они в работе.

В коммерческом плане сейчас самый выгодный проект - Ulla Popken. Владельцы бренда, зная, что в Барнауле много женщин больших размеров, предполагали, что у нас хорошая ёмкость рынка. И марка действительно хорошо продавалась, по крайней мере, до кризиса-2020. 

Чем модный бизнес отличается от ювелирного? Это сравнительно небольшие вложения, которые быстро окупаются. Чтобы открыть ювелирный магазин такой же площади, как одёжный, надо вложить в 30 раз больше. Наценка в одежде также больше, чем в ювелирке. Для торговли одеждой не нужно сразу вкладывать большие суммы. 

Вообще, работа с немецкими компаниями это - ритмичный, чёткий отрегулированный бизнес-процесс с ежемесячными вложениями. Я несколько раз в год делаю предзаказ у производителя, потом выкупаю, поставки идут раз в месяц. Всё рассчитано, всё четко. 

Про стабильность можно говорить, конечно, только оперируя цифрами до февраля-2020. На том момент уровень рентабельности меня устраивал. Пандемия резко остановила бизнес и нарушила все нормальные ритмы. Сейчас, конечно, всё гораздо хуже. 

Про людей

У меня высокие требования к сотрудникам, мой стиль работы не всем нравится и не все такие требования выдерживают. Зато я уверена, что те, кто прошли мою школу, будут востребованы на рынке труда. В моей компании нет ни одного человека, с которым я бы не была знакома лично. Никого не принимали на работу без знакомства со мной. 

Самое большое количество сотрудников в компании было 119 человек, сейчас в штате людей меньше по трём причинам. Первое – мы сократили количество розничных отделов, делаем бизнес компактнее. Второе - ряд задач делегирован на аутсорсинг. Третье - ряд задач перераспределён между штатными сотрудниками с увеличением их зарплаты.

Я это только приветствую - когда человек увеличивает компетенции и берёт новые задачи. Я сама могу заменить в своей компании любого, поскольку умею всё. Убеждена, что если человек очень хочет чему-то научиться, он научится. И не важно, сколько ему лет и какое у него образование. 

Сейчас со мной в бизнесе муж и дочь. Стратегией, планами на будущее и ключевыми переговорами занимаюсь только я лично. Стартапами – тоже я, просто потому, что хорошо подхожу для этой роли. У меня есть такое качество, как жгучее желание работать – если я увлекаюсь чем-то, я умею мобилизоваться и зажигать других. Я готова рисковать, готова экспериментировать. 

Про старые и новые кризисы

Мой бизнес выдержал все кризисы, в первую очередь, потому, что я не теряла самообладания. Со щенячьего возраста у меня была позиция – не сожалеть о прошлом, и идти дальше. Трудности я воспринимаю с азартом. Думаю, люди теряются в кризис именно потому, что эмоционально не справляются. Или плывут на ложные маяки. 

То, что происходит сейчас – это конечно, не похоже ни на что. Когда всё началось, я, как и все, не могла понять что это такое и как в этом жить и работать. Но потом пришло понимание: это уникальный опыт, раньше мы поднимались в новую реальность по ступенькам, а сейчас на лифте взлетели сразу на 101-й этаж. И как раньше уже не будет никогда. Нет смысла тратить силы на сожаления, надо строить всё заново. 

Сейчас надо быть как флюгер – молниеносно реагировать на изменение ветра и уметь мобильно разворачиваться. 

Сегодня моя компания всё больше переходит в онлайн-пространство. Мы раньше начали этот переход, но кризис подстегнул. Выстроили систему интернет-продаж, разрабатываем новый сайт. Но и в офлайне продолжаетм работу. Бутик «Частная коллекция» от формата салона переходит в формат галереи современного ювелирного искусства. 

https://biz360.ru/