Владимир Збойков: Лоббизм на российском рынке ДМДК – это как?

Можно ли российским интересантам рынка драгоценных металлов и драгоценных камней (ДМДК) побороться за свои экономические интересы? Можно, но с учетом ряда как объективных, так и субъективных (для отрасли) факторов. Более, чем двадцатилетний опыт общественной работы в сфере ДМДК позволяет автору этой статьи разбить историю общественной борьбы за либерализацию сферы ДМДК на пять этапов, каждый из которых имеет свои особенности и свое историческое для отрасли значение.

Часть первая

1. От начала «лихих 90-х» до эпохи В. В. Путина

История развития российского рынка драгоценных камней имела темный период, где-то с момента возникновения частной коммерческой деятельности в 1988 и по 1998 годы, когда отношения бизнеса и власти едва ли не в открытую строились по принципу «заплати и работай». Требовать мзду чиновникам было удобно, так как легально в сфере ДМДК было почти все нельзя. Заплатить, «естественно», следовало не в государственный, а в частный карман, конкретному чиновнику. И можно было за определенную мзду получить, по сути, индивидуальные разрешения. Но при этом было нужно затем все время этому чиновнику платить (а не одноразово, т. е. фактически это был рэкет), а, кроме того, очевидность полулегального, полукриминального характера такой возможности работы устраивала не всех. Кому-то претила. И именно поэтому автор этих строк, желая начать работать с драгоценными камнями, отправился в конце 90-х к депутатам в Государственную Думу, наивно надеясь пытаться создавать законодательство, которое бы позволило на легальных условиях нормально работать в сфере ДМДК, как это возможно во всех цивилизованных странах.

Впрочем, «историческая память» власти о ДМДК как об источнике богатства и тогда особо не позволяла надеяться на радикальную либерализацию отраслевого законодательства, но все же ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях», принятый в 1998 году, оказался куда как менее либеральный, чем требовалось рынку ДМДК для развития. 

Плохим фактом для российского рынка цветных драгоценных камней, да и прочих самоцветов, не являющихся драгоценными камнями по ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях», оказалось то, что в недрах России есть много алмазов и они успешно добываются. На фоне миллиардных в долларах сумм оборотов алмазов, на фоне гигантской компании АЛРОСА, все нормы ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» оказались «заточенными» исключительно под добычу и оборот алмазов. Как и все последующие подзаконные нормативно-правовые акты. «Рядом со слоном Моська оказалась просто не видна».

При этом очевидный для специалистов факт, что лишь алмаз что-то стоит в любом его виде и качестве, включая реальную пригодность части алмазов только для технических целей, для законодателей оказался неочевидным. Про то, что все прочие цветные драгоценные камни имеют сколько-нибудь существенную ценность лишь при достижении ими определенного качества, законодатели как будто бы не знали (хотя это не так, знали, конечно, но наибольшую часть закона писали в Пробирной палате России, которой так было просто удобнее). Да, в статье 22 закона есть понятие драгоценных камней, «непригодных для изготовления ювелирных и других изделий», но подзаконные акты, определяющие, что именно относится к этому понятию, свели к нулю шансы на свободный оборот камней недорогих по факту, но относящихся к драгоценным камням по наименованию.

Другой бедой для развития российского рынка драгоценных камней стало восприятие их в ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» и всех последующих подзаконных актах исключительно как сырья для гранильной промышленности. Т. е. отношение к драгоценным (а заодно – и к «полудрагоценным») камням стало примерно такое же, как, скажем, к нефти. На что нефть пригодна в сыром виде? Ни на что, из нее обязательно сделают бензин, керосин, дизельное топливо, либо как-то иначе химическая промышленность использует это сырье. Так и драгоценные камни – все они, по нашему законодательству, есть лишь сырье для огранки. Исключение – это уникальные образцы, имеющие особо высокую стоимость, на владение которыми претендует само государство. А то, что драгоценные камни вовсе не уникальных характеристик могут быть еще и ценным коллекционным материалом для миллионов покупателей, что такой материал востребованным и внутренним, и мировым рынками, закон не упоминает.

Тем не менее, до принятия ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» на внутренний российский рынок через многочисленные минералогические и ювелирные выставки, стихийные базары, успело выплеснуться немало цветных драгоценных камней: как препарированных коллекционных образцов, так и ограненных вставок. Как ввезенных из-за рубежа, преимущественно из Таиланда, так и извлеченных жителями Урала из своих «загашников», копившихся десятилетиями. Люди ведь думали, что уже «камням свобода наступила». А кто-то (например, компания «Зелен-камень») начал было продавать ограненные и необработанные коллекционные изумруды, и александриты совершенно открыто, рекламируя их, и, как думали, - совершенно легально.

В конце 90-х бурную общественную деятельность на рынке ДМДК развернул предприимчивый ученый – профессор, доктор исторических и технических наук В. В. Шинкаренко. Каждый год он проводил всероссийские конференции «Российский рынок драгоценных металлов и драгоценных камней», издавал ежемесячный журнал «Драгоценные металлы. Драгоценные камни». Разве что Б. Н. Ельцин ни разу не посетил эти конференции, а так на них побывало все высшее руководство страны во главе с премьерами… А журнал этот можно было встретить на столе любого чиновника, связанного с отраслью.

И результат общественной активности был – мало-помалу готовилось либеральное обновление ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях». Готовил это обновление якутский депутат Государственной Думы В. Н. Басыгысов, впоследствии возглавивший парламент Якутии. Автор этих строе как раз и был его помощником. Увы, довести дело до конца не успели.

2. От начала 2000-х до ДМДК как «просто товаров»

С приходом к власти В. В. Путина «лихие 90-е» закончились, ситуация во взаимоотношениях бизнеса и власти, как известно, радикально изменилась. Беспредельная коррупция сошла на нет, и это, безусловно, стало позитивным достижением. Однако в новых условиях силовики еще сильнее взяли «каменный рынок» в свои руки и де-факто вместе с АЛРОСА и Пробирной палатой России стали главными действующими лицами в области реформирования отраслевого законотворчества. В какую сторону - понятно. Если говорить о необработанных драгоценных камнях, то, фактически, только АЛРОСА получила уникальную возможность реально влиять на принятие законодательных и подзаконных нормативных актов в сфере драгоценных камней и таким образом лоббировать свои собственные интересы.

Справедливости ради, стоит отметить, что тогдашний заместитель руководителя Пробирной палаты России Б. П. Борисов понимал вопиющее несовершенство нормативно-правовой базы оборота драгоценных камней, и на одном из «круглых столов» Государственной Думы поддержал либерализацию законодательства. По его мнению (и не только его) требовалось вывести все ДМДК из-под действия закона «О валютном регулировании и валютном контроле», в котором ДМДК относились к валютным ценностям. И этого совместными усилиями удалось добиться – 10 декабря 2003 года был принят новый Федеральный закон, в котором ДМДК были исключены из перечня валютных ценностей. Условия в тот момент были подходящими – Россия вступала в ВТО, а ВТО требовало либерализации экономики. Тогда даже в Минфине на бумаге упразднили обособленное подразделение, занимающееся вопросами ДМДК. Возродили опять, но – позднее. А ДМДК, перестав де-юре быть валютными ценностями, остались быть ими де-факто, но – согласно уже другому закону, все тому же ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях».

3. От снятия с ДМДК статуса «валютных ценностей» до первого решения о создании Федеральной службы по контролю за оборотом ДМДК

С 2004 года ДМДК якобы стали «просто дорогим товаром», и работа с депутатами по подготовке либеральной редакции ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях», казалось бы, подошла к решающей стадии – к внесению масштабного законопроекта. Для чего организовали парламентские слушания.

К сожалению, на парламентских слушаниях в Государственной Думе в 2005 году выступление депутата В. Н. Басыгысова, в котором он призывал реформировать закон, сделав почти свободным оборот уже «не валютных» драгоценных камней и частично – драгоценных металлов, было негативно встречено руководителями как всех силовых структур («некоторые пытаются развалить систему государственного регулирования рынка ДМДК»), так и АЛРОСА («компании в случае принятия предложенных новаций придется самой оплачивать всю охрану»). После чего намерения внести уже подготовленный либеральный законопроект отпали сами по себе – 2005 год стал переломным в тренде наметившейся вроде бы поддержки либерализации сферы ДМДК со стороны государственной власти. Не в лучшую сторону.

Однако общественная отраслевая работа с депутатами Государственной Думы показала свою эффективность – убеждать законодателей можно! Важно только качественно готовить аналитические материалы, приводить статистику, весомые обоснования.

Увы, тогдашнее руководство Ассоциации «Гильдии ювелиров России» в лице В. Б. Радашевича не только не поддерживало либеральные идеи реформирования закона, а, напротив – выступило на стороне силовиков. Тогда в Гильдии думали, что в условиях жесткого контроля рынка окажется комфортнее работать крупным предприятиям, а они и определяли политику Гильдии…

Но шло время, и против даже крупных ювелиров стали возбуждаться уголовные дела. А главное, в России началось постепенное «закручивание гаек» в отношении любой экономической вольности, и, понятно, сфера ДМДК никак не могла остаться в стороне от этого общего тренда. Понимание реалий сказалось, и в 2008 – 2010 годах были запущены несколько общественных отраслевых проектов, направленных на либерализацию законодательства. Правда, речь в них шла лишь о попытках либерализации только пробирного надзора.

Кульминационным моментом для сферы ДМДК стали планы власти образовать Федеральную службу по контролю за оборотом ДМДК, оказавшиеся достоянием общественности в апреле 2011 года. Отраслевое отделение ДМДК ФМоС «Деловой России» провело экстренное заседание, на котором присутствовало отраслевое руководство из Минфина, а тогдашний Председатель «Деловой России» Б. Ю. Титов направил письмо на имя тогдашнего Президента РФ Д. А. Медведева с отрицательным мнением «Деловой России» об этих планах. Создание службы приостановилось. Не то, чтобы только из-за сопротивления отраслевой общественности, но – и благодаря этому тоже.

К этому времени власть уже поставила перед любыми отраслевыми лоббистами два неформальных условия, исполнение которых рассматривалось как абсолютная необходимость для того, чтобы оказаться услышанными в принципе:

- каналами обращения к власти должны быть четыре общероссийские общественные организации (лучше все сразу): РСПП (крупный бизнес), «Деловая Россия» (средний бизнес), ОПОРА России (малый и микро бизнес), Торгово-промышленная палата РФ (все масштабы бизнеса), а также общероссийские отраслевые общественные организации бизнеса (но лучше – при поддержке первых четырех, как начальных фильтров идей);

- пожелания, исходящие от вышеназванных общественных бизнес-организаций, должны представлять собой консолидированное мнение подавляющего большинства участников соответствующих рынков.

Для удовлетворения вышеупомянутых требований был создан Координационный совет ДМДК, оформленный подписанием 2 августа 2012 года Меморандума между всеми четырьмя ведущими общероссийскими общественными организациями бизнеса, а также отраслевыми общественными структурами - Ассоциацией «Гильдия ювелиров России» и НП «Союз участников рынка ДМДК». Особых успехов Координационному совету ДМДК достичь не удалось, но в обоснование неудачи этого проекта были объективные причины: начался новый этап общероссийского «закручивания гаек» во всей экономике