Почему новые зимбабвийские алмазы представляют опасность для мировой торговли

Это залитый солнцем провинциальный городок с тенистыми бунгало и ярко-пурпурной бугенвилией, растущей вокруг центральной площади. Совсем недалеко отсюда, в нижнем баре небольшой гостиницы, я спрашиваю официанта об алмазах. Он звонит, появляется высокий человек в коротком жакете и представляется как Франциско.

Франциско ведет меня в кладовую со стороны двора гостиницы и показывает небольшую кучку прозрачных коричневатых и розоватых камешков, завернутых в кусок газеты. Он рассказывает, как три года назад, когда экономика Зимбабве обвалилась из-за гиперинфляции, жители Мутаре (Mutare) - на востоке страны всего в 20 км от Маники через границу – находили под ногами алмазы на миллиарды долларов. В большинстве стран торговля алмазами без какой-либо сертификации считается незаконной, но эти правила легко обходят в тихих городках, расположенных среди сельской местности на западе Мозамбика. Необработанные алмазы стали появляться в Манике, говорит Франциско. И когда стала расти репутация алмазных месторождений Маранге (Marange), со всего мира стали приезжать спекулянты. Они, в свою очередь, привлекли еще больше контрабандистов, не только из Зимбабве, но и с алмазных месторождений в Ботсване, Намибии, Анголе и Демократической Республики Конго, даже из Гвинеи-Конакри в Западной Африке. За несколько месяцев небольшая Маника (с населением, может быть, около 20 000 человек) стала мировым центром торговли незаконными алмазами. Появился настоящий новый вид деятельности. Десятки красивых португальских бунгало в городе были заново покрашены, оснащены спутниковыми тарелками и сдавались дилерам драгоценных камней из Южной Африки, Ливана и Западной Африки, разъезжающим на внедорожниках.

Франциско хочет, чтобы я тоже обосновался: «Офис, место для вашего оборудования, лицензии, охрана. Просто платите». Он приводит меня в бирюзово-белое бунгало, куда два года назад он устроил ливанца. Али (он не назвал фамилию) уже за 40, он небрит и одет в спортивный костюм. За тюлевыми шторами своей передней он объясняет, что такие дилеры, как он, занимаются контролем качества при незаконной торговле. Они проверяют и оценивают камни. Затем они покупают понравившиеся и продают их вторичным покупателям, прилетающим из США, Европы, Израиля, Ливии и Индии. Эти дилеры второго уровня контрабандно вывозят алмазы огранщикам в своих странах, где необработанные камни проходят огранку, смешиваются с законными драгоценными камнями и продаются ювелирам, торгующим дорогими ювелирными изделиями.

В 2009 году аналитическое агентство алмазной отрасли Tacy оценило мировое производство алмазов в 8,46 миллиарда  долларов в год, а объем розничных продаж в 58,7 миллиарда долларов. Правительство Зимбабве полагает, что объемы производства в Маранге могут достичь 1,7 миллиарда  долларов в год, не менее одной пятой мирового объема производства алмазов, и станут частью средств, которые могут поддерживать Роберта Мугабе, стареющего диктатора Зимбабве. Когда страна скатилась вниз и имела последние несколько миллионов долларов в начале 2009 года, Мугабе согласился закончить 29-летнее однопартийное правление и поделиться властью с оппозиционным Движением за демократические перемены (Movement for Democratic Change, MDC). Но приток денег от продажи алмазов до достижения согласия по новой конституции «может изменить эту динамику разом», говорит высокопоставленный руководитель Движения за демократические перемены в Хараре, столице Зимбабве.

Конечно, после нескольких публичных демонстраций единства с Морганом Цвангираи, лидером Движения за демократические перемены, Мугабе внезапно повернул вспять. После затягивания переговорного процесса по разделению власти и новой конституции на срок более года, 15 октября он объявил, что хочет закончить все переговоры  к следующему февралю  и к середине года провести новые выборы. Ему больше не нужен Цвангираи, заявил он, добавив: «Некоторые поступки Цвангираи глупы и безрассудны. Поэтому нам нужны выборы, чтобы покончить с этим правительством, включающим всех». Перспектива того, что алмазы могут укрепить одного из самых печально известных в мире тиранов, находящегося четвертое десятилетие у власти, только подчеркивает слабость Кимберлийского процесса - органа, регулирующего алмазную торговлю. Когда делегаты от промышленности, правительства и групп по защите прав человека собрались в Иерусалиме 1 ноября на ежегодную пленарную сессию Кимберлийского процесса, в повестке у них был всего один пункт – Зимбабве - и два вопроса:  насколько Зимбабве вредит Кимберлийскому процессу и торговле алмазами? И можно ли что-то с этим поделать?

Драгоценные камни деспота

В конце 1990-х годов наблюдатели за природными ресурсами неправительственной международной организации Global Witness разоблачили, как алмазы подпитывали кровавые конфликты в таких странах как Ангола, Конго, Сьерра-Леоне, Либерия и Берег Слоновой Кости – гражданские войны, в которых погибли в общей сложности более 4 миллионов человек. Этим летом вопрос снова широко освещался в печати из-за суда Гаагского военного трибунала над Чарльзом Тейлором, бывшим президентом Либерии.

Тейлор обвиняется в использовании 2 миллиардов долларов США в виде алмазов из Сьерра-Леоне на финансирование войны в этой стране.

Кимберлийский процесс был призван положить этому конец. Его название происходит от южноафриканского городка, где в 1860-х годах вспыхнула алмазная лихорадка и где в 2000 году правительства, организация Global Witness и общественные группы  встретились с представителями алмазной промышленности с целью разработки способов упорядочения торговли.  Многие участники  отрасли, как оказалось, понимают проблему очень хорошо.

Все производство природных ресурсов в Африке – нефти, леса, полезных ископаемых – постоянно сопровождаются скандалами о том, что оно загрязняет окружающую среду и порождает неравенство, коррупцию и даже войну. Но хотя большинство товаров обладают внутренней стоимостью как сырье, драгоценные камни ею не обладают. Любой ювелир скажет вам, что цена на бриллианты основана на четырех показателях: весе, чистоте, цвете и огранке. Но как товар бриллианты ценятся за их ассоциацию с красотой, престижем и свадьбами. Если бы они ассоциировались с преступлением, войной или голодающими сиротами, покупатели бы их не приобретали.

В 2003 году участники Кимберлийского процесса ввели глобальную схему сертификации для того, чтобы отделить законные алмазы от так называемых кровавых алмазов. Для прохождения сертификации, алмаз должен поступить из страны, имеющей законы и учреждения, позволяющие подтвердить, что камни не конфликтные. В целях предотвращения смешивания кровавых алмазов с законными драгоценными камнями страны-члены Кимберлийского процесса могут торговать только со странами-членами КП. В течение семи лет процесс действовал успешно. В настоящее время нет алмазных войн. Конфликтные камни составляют незначительную часть в торговле алмазами, и их количество снизилось с 15-процентного уровня, существовавшего десять лет назад. Лица, проводящие сертификацию от Кимберлийского процесса и направляемые контролировать соответствие правилам уполномоченным лицом, которое ежегодно меняется в рамках ротации среди стран-членов КП, выявили по меньшей мере одну попытку помешать им: в 2006 году они обнаружили, что Гана проводила сертификацию кровавых алмазов, контрабандно поставляемых из Берега Слоновой Кости, выдавая из за собственные.

Но промахи Кимберлийского процесса становятся все более очевидными. Членами  этой организации являются всего 75 стран, и в их число не входит Мозамбик. Процесс проверки может затянуться. Группе Кимберлийского процесса, посетившей Гвинею-Конакри в августе 2008 года для изучения вопроса об увеличении экспорта алмазов этой страной на 500 процентов с 2006 года потребовалось больше года на составление отчета, а к тому времени в стране произошел переворот. По оценкам Иэна Смилли, помогавшего основать Кимберлийский процесс и проработавшего двадцать лет в области нормативного регулирования алмазодобычи, Конго, страна, которая будет председательствовать в Кимберлийском процессе на следующий год, не знает происхождения 40 процентов алмазов, проходящих у нее сертификацию.

Некоторые страны открыто обходят этот процесс. Венесуэла не сообщает данных об объемах производства алмазов с 2005 года, и в 2008 году приостановила членство в Кимберлийском процессе, а также, как она утверждает, производство. Невероятно, но правительство Венесуэлы заявило, что эти шаги направлены на усиление регулирования. В действительности же, согласно Global Witness, страна продолжает добывать и продавать алмазы, контрабандно переправляя их в Бразилию и Гайану для сертификации. До сих пор инспекторы Кимберлийского процесса не могут или не хотят противостоять венесуэльскими властями.

Результаты работы Кимберлийского процесса засекречены: материалы заседаний, отчеты и обзоры носят конфиденциальный характер. И процесс умеет узкую направленность, определяя кровавые алмазы как «алмазное сырье, используемое повстанческими движениями или их союзниками для финансирования конфликта, ставящего целью подорвать законные правительства». Согласно этому определению, кровавые алмазы, действительно, почти исчезли. Но Кимберлийский процесс ничего не говорит о драгоценных камнях, продаваемых преступниками или репрессивными правительствами, или тех камнях, при производстве которых  нарушаются права человека, или которые добываются при плохих условиях работы, что является обычным явлением в этой отрасли.

Манна небесная для Мугабе

11 августа четыре частных самолета приземлились в аэропорту Хараре и подрулили к обочине взлетно-посадочной полосы, остановившись у красной ковровой дорожки, ведущей к большому ангару. Несколько групп людей в костюмах – согласно словам присутствовавшего репортера Time, это были ливанцы, израильтяне, индусы, русские и американцы – прошли внутрь в сопровождении зимбабвийских должностных лиц. Мужчин обыскали одного за другим, затем провели в большое хранилище. По заявлению представителя правительства, внутри находились 1,1 миллиона каратов алмазов. В последующие 5 часов покупатели подали заявки на общую сумму 56,4 миллиона долларов. Затем они уложили свои алмазы в портфели и рассчитались крупными суммами. Правительство было в восторге. Оберт Мпофу, министр горнодобывающей промышленности Зимбабве, сказал Time: «Со всеми этими покупателями и нашими алмазами, что может помешать мне быть счастливым»?

Но если зимбавийское правительство счастливо, то те, кто пытается очистить алмазы, не испытывают счастья. Месторождение Маранге  впервые стало проблематичным в 2006 - 2007 годах, когда разнеслись слухи о совершенных там находках и в этой местности высадился десант из 30 000 человек. В 2006 году режим Мугабе уже  присвоил себе два работающих рудника на месторождении Маранге (Marange Seam), которое тогда разрабатывалось лондонской компанией African Consolidated Resources. В конце 2008 года полиция и армия, используя два боевых вертолета, захватила все оставшиеся неразработанные участки у свободных алмазодобытчиков, убив 200 из них, согласно данным расположенного в Мутаре Центра исследований и развития (Center for Research and Development), проводящего наблюдения.

Зимбабве была временно отстранена от участия в Кимберлийском процессе в ноябре 2009 года из-за убийств в Мутаре. Но стране разрешили провести продажу алмазов в августе и еще одну в сентябре, уведомив ее, что продаваемые драгоценные камни должны быть добыты только на двух его рудниках – и только после того, как контролер Кимберлийского процесса, Эбби Чикейн из Южной Африки, который помогал основывать Кимберлийский процесс, определит, что рудники отвечают требованиям процесса. Объявив о продажах, Боаз Хирш, председатель КП из  Израиля, заявил, что «если кто-то и победил, так это Кимберлийский процесс. Кимберлийский процесс не только заставляет подчиняться своим правилам. Он также способен добиваться результатов».

Другие с этим не согласны. Компания African Consolidated Resources, первоначальный владелец шахт, предупреждает, что Кимберлийский процесс сертифицирует камни, украденные у нее. Базирующаяся в США торговая сеть Rapaport Diamond Trading Network, клиринговый дом, связывающий покупателей и продавцов, заявляет, что она исключит любого члена, имеющего дело с зимбабвийскими драгоценными камнями, объясняя  это тем, что «нет уверенности в том, что алмазы с Кимберлийской сертификацией не связаны с нарушениями прав человека». На встрече в Иерусалиме, ЕС, США и группы правозащитников выступали против предоставления Зимбабве полной сертификации Кимберлийского процесса. Даже Чикейн, отчет которого позволил разрешить продолжение продаж, считает, что Кимберлийский процесс оставляет многие вопросы без ответа. Во время своего выступления на аукционе он сказал: «Вопрос нарушения прав человека продолжает всплывать, и им нужно заниматься».

Умерщвление Кимберлийского процесса

Но кем? Зимбабвийское правительство сознает свою собственную силу. Когда Зимбабве впервые временно отстранили от участия в Кимберлийском процессе, правительство Мугабе угрожало продать все свои алмазные стоки на несертифицированный рынок, и это предупреждение было повторено в Иерусалиме. Принимая во внимание богатые месторождения Маранге, это бы создало брешь в режиме регулирования и снизило бы мировые цены на алмазы. Затем полиция Зимбабве арестовала Фараи Магуву, руководителя Центра исследований и развития в Мутаре, представлявшего людей Мутаре в Кимберлийском процессе. (В июле Магуву был освобожден под залог после шести недель содержания под арестом, и в октябре дело против него было прекращено.)

«Без Зимбабве нет Кимберлийского процесса, – заявил Мпофу журналу Time. - Мы являемся основным игроком и силой, с которой нужно считаться».  Он сказал, что правительство выручило 30 миллионов долларов США от августовской продажи, а вторая санкционированная продажа в сентябре – она держится в секрете – вероятно, дала еще на несколько десятков миллионов больше. Продажи также подстегнули спекуляцию в таких местах, как Маника, где дилеры типа Али теперь могут спрятать незаконные зимбабвийские  драгоценные камни среди сертифицированных камней. Но Смилли говорит, что это может только служить основанием для ужесточения Кимберлийского процесса и расширения его мандата, чтобы включить в него вопросы, связанные с преступниками, правительствами и правами человека. Эту точку зрения повторил Тендаи Бити, министр финансов Зимбабве, который входит в выступающее против Мугабе Движение за демократические перемены. « Эти вопросы нужно решать, привлекая нас в процесс и укрепляя его», - сказал он.

Некоторые участники алмазной промышленности понимают, что даже переписанного Кимберлийского процесса будет недостаточно для упорядочения торговли. De Beers, контролирующая 35 % мировой торговли алмазами, выступила с рядом дополнительных добровольных инициатив, включая создание Совета по ответственной ювелирной практике (Responsible Jewellery Council), члены которого соблюдают кодекс поведения; кодекс передового опыта работы, который De Beers распространяет у себя и среди своих клиентов; а также Инициативу развития алмазной отрасли (Diamond Development Initiative), в настоящее время руководимую Смилли, которая сосредоточивает свое внимание на повышении благосостояния, приносимого алмазами стране их происхождения. Последняя инициатива De Beers, бренд Forevermark, предусматривает печатать на каждом драгоценном камне микроскопический номер, указывающий, где и как он был добыт. De Beers сейчас продает только алмазы, добытые самой компанией, и надеется убедить остальных участников отрасли последовать ее примеру. «Да, до сих пор все еще есть люди, занимающиеся алмазами, которые совершенно аморальны», - говорит Энди Боун  руководитель департамента международных связей компании De Beers и ее представитель во Всемирном алмазном совете (World Diamond Council), представляющем мировую торговлю. «Нет, Кимберлийский процесс не является совершенной структурой, и нам есть к чему стремиться, - говорит он. - Но мы достигнем цели. Это в наших интересах».

Это также в интересах 1,3 миллиона людей, занятых на неофициальных алмазных рудниках в мире. Например, в Мутаре 29-летнего Гамму часто заставляют работать на зимбабвийские нелегальные полицейские и военные синдикаты, прорубая путь в скале и перелопачивая землю. Гамма рассказывает, что однажды он нашел камень на миллион долларов – 23 карата, – но ему так и не заплатили. Я спрашиваю его, что он думает об алмазах. «Это большая разница - что алмаз значит для тебя и что он означает здесь, – говорит он. - Здесь алмаз означает избиения, расстрелы и попытки получить что-нибудь, чтобы просто выжить».