Наша склонность к особой самоидентификации, привычке делать все не так, как во всем мире, в советское время нашла отражение и в создании уникальной, не соответствующей мировым подходам классификации ювелирных камней. Отчасти уникальность классификации обуславливалась нерыночным характером советской экономики, вносящим свои особые потребности в регулирование оборота ювелирных камней. В силу разных причин, за два десятка лет российского капитализма, уже рыночной экономики, по существу здесь ничего не изменилось.
То, что действующие у нас подходы к классификации ювелирных камней и регулированию их рынка давно устарели, не совпадают с мировыми и создают непреодолимые препятствия для развития этого самого рынка, до недавнего времени мало кого волновало. Причин для массового безразличия к теме было много, главная из которых – очень значительная доля «тени» на рынке.
Фактически, именно отраслевая нормативно-правовая база и стала главной причиной теневого состояния рынка.
С одной стороны, в России практически запрещен гражданский оборот драгоценных камней, т.к. ограненные драгоценные камни имеют гражданский оборот лишь в сертифицированном виде, а оборот необработанных драгоценных камней в виде коллекционных образцов в России и вовсе не предусмотрен.
С другой стороны, действуют высокие ввозные пошлины на все ювелирные вставки, что, в отсутствии собственной добычи и производства таких камней, по факту загоняет львиную часть их импорта и последующего оборота в тень.
Как результат запретов и разнообразных барьеров, в новой России так и не сформировался цивилизованный рынок ювелирных камней. Особенно тех, что по закону отнесены к драгоценным. Нет у нас до сих пор и нормативно-правовой базы, регулирующей рынок ювелирных камней, адекватной мировому рынку. Причем именно наличие всевозможных запретов в нормативно-правовой базе, а также несовпадение российских подходов с мировыми, не позволяет ее создать.
Однако сегодня, похоже, лед тронулся – существование ювелирных камней на нашем рынке регулятор заметил, и решил кое-что изменить.
Официальным поводом для изменений российской нормативно-правовой базы в сфере ювелирных камней стал Конгресс международной отраслевой организации CIBJO, прошедшей в Москве в мае 2014 года. Выступая на этом конгрессе, Министр финансов Российской Федерации Антон Силуанов прямо заявил, что Россия будет сближать свои подходы в сфере ювелирных камней с мировыми подходами, в первую очередь – с подходами CIBJO.
Министр в своем выступлении на Конгрессе заметил, что «В условиях, когда международные стандарты в ювелирной промышленности, утверждаемые международными организациями по стандартизации, практически отсутствуют, в «Синей книге» Конгресса (CIBJO) является единственно признанной в мире системой, пусть и добровольной, но системой, которая задает стандарты отрасли».
Далее, министр заверил мировое сообщество в лице участников Конгресса, что мы будем совершенствовать наше отраслевое законодательство в сторону сближения с подходами CIBJO: «Вместе с тем, в ряде стран рекомендации Конгресса пока еще не нашли отражения в национальных законодательствах. … Здесь мы готовы уточнять, корректировать наше правовое поле с учетом требований Конгресса, с учетом изменений, которые постоянно возникают к требованиям законодательств тех или иных стран. Мы готовы идти на совершенствование нашего законодательства».
Вопрос в том, что получается на практике. Ради чего на самом деле мы собрались что-то менять в своей нормативно-правовой базе, и в каком направлении будем менять – дабы усугубить принцип «не как у всех» и еще более зажать рынок, или, напротив, как говорил Антон Силуанов, чтобы приблизиться к мировому рынку и сделать свой рынок реально свободным.
1. Фундаментальные различия
Все в России знают, что есть на свете «драгоценные камни», но лишь малая часть наших граждан знает, что это такое. В России «драгоценный камень» - это вовсе не бытовое и не торговое понятие, а юридический термин, без дополнительных пояснений используемый даже в статьях уголовного кодекса. Словосочетание «драгоценный камень» само по себе очень «кривое», никак не определяющее объект. В нормативно-правовой базе и СССР, и нынешней России, нет и никогда не было четкого определения, что есть такое «драгоценный камень».
В ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» перечислены лишь наименования того, что относится по закону к «драгоценным камням». По закону «драгоценные камни» у нас – это перечень всего из 7 наименований некоторых объектов природного происхождения:
- одного минерала (алмаз),
- четырех разновидностей минералов (рубин, сапфир – разновидности минерала корунд; изумруд – разновидность минерала берилл; александрит – разновидность минерала хризоберилл);
- двух органических веществ (жемчуг и уникальные образцы янтаря).
Общее между всем этим лишь то, что отдельные привлекательные образцы упомянутых в перечне минералов, их разновидностей и органических веществ могут использоваться в ювелирном деле, а рыночная стоимость привлекательного вида образцов данного перечня обычно достаточно высокая.
Исключение из перечня – лишь минерал алмаз, стоимость образцов которого достаточно высока для любых, даже не привлекательных по виду его образцов.
В то же время, в номенклатуре CIBJO «Синих книгах» (Blue Books) описаны камни более 120 наименований природных образований, включая наименования минералов и их разновидностей, а также органические вещества, используемые в ювелирном деле.
Однако главное различие перечней драгоценных камней в российском ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» и в номенклатуре CIBJO – вовсе не различия объемности их списка, а то, что камни нашего перечня – это камни, оборот которых законодательно в России сильно ограничен, а все камни перечня номенклатуры CIBJO – свободно обращаемые объекты без какого-либо специального регулирования их гражданского оборота. Как в сыром, необработанном виде, так и в ограненном.
Опять же, лишь один алмаз имеет особенность оборота. Оборот сырых алмазов во всем мире регулируется международным актом – Кимберлийским процессом. Но при этом оборот ограненных алмазов (бриллиантов) – полностью свободен.
Однако похоже, что вовсе не в части свободы оборота драгоценных камней намерен регулятор приравнивать нормативно-правовую базу России к номенклатуре CIBJO. А как раз наоборот – расширить перечень «несвободных», юридически драгоценных камней в ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» до обширного перечня камней в номенклатуре CIBJO.
Иначе в чем тогда смысл новаций, предлагаемых в законопроекте 504864-6, уже прошедшем первое чтение в Госдуме?
Давайте сравним некоторые абзацы закона в действующей редакции с тем, как они будут выглядеть после вступления законопроекта в силу. Рассмотрим новеллы статьи 1 Федерального Закона «О драгоценных металлах и драгоценных камнях». Там предлагается следующая замена:
| В действующей редакции | Согласно законопроекту |
| В настоящем Федеральном законе используются следующие основные понятия: … драгоценные камни - природные алмазы, изумруды, рубины, сапфиры и александриты, а также природный жемчуг в сыром (естественном) и обработанном виде. К драгоценным камням приравниваются уникальные янтарные образования в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.Настоящий перечень драгоценных камней может быть изменен только федеральным законом; |
В настоящем Федеральном законе используются следующие основные понятия: … драгоценные камни - природные алмазы, изумруды, рубины, сапфиры и александриты, а также природный жемчуг в сыром (естественном) и обработанном виде. К драгоценным камням приравниваются уникальные янтарные образования в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.Не являются драгоценными камнями материалы искусственного происхождения, обладающие характеристиками (свойствами) драгоценных камней; |
Какие выводы по ожидаемым целям данных новаций можно сделать?
1. Если в действующей редакции перечень юридически драгоценных камней (т.е. подпадающих под ограничения в обороте) закрыт и составляет 7 наименований, и лишь новый закон может его расширить, то в новой редакции закона перечень юридически драгоценных камней становится фактически безграничным, «резиновым». Ведь теперь лишь материалы искусственного происхождения не могут являться «драгоценными камнями», а все существующие ювелирные камни природного происхождения - могут.
2. В новой редакции закона приведен тот же перечень «драгоценных камней», что и в действующей редакции. Однако здесь же, в этом абзаце, ясно указано, что «к драгоценным камням приравниваются … образования в порядке, установленном Правительством Российской Федерации».
Нет сомнений в том, что в штате аппарата Правительства РФ нет геммологов, и вообще – нет специалистов, профессионально знакомых с рынком ювелирных камней. А это значит, что для регулятора не составит труда убедить Правительство РФ новым постановлением сколь угодно расширить перечень российских «драгоценных камней», вплоть до полной номенклатуры CIBJO. Достаточно будет пожелания самого регулятора, и перечень драгоценных камней окажется расширенным волею Правительства РФ, причем без всяких «долгоиграющих» и трудно проходимых парламентских процедур внесения изменений в закон…
Нетрудно заметить, что данная новелла – вовсе не есть сближение российских подходов с подходами CIBJO, о намерениях чего говорил на Конгрессе CIBJO наш министр финансов…
2. Как быть и что делать?
Представляется идеальным для развития российского ювелирного рынка (и, тем более, выхода российской ювелирной продукции на мировой рынок) не «изобретать велосипед», а точно воспроизвести в российской нормативно-правовой базе подходы, содержащиеся в «Синих книгах» (Blue Books) CIBJO. Только англоязычные термины заменить на подходящие по смыслу русскоязычные.
Естественно, изменив всю классификацию – без этого все окажется просто глупостью.
Итак, заимствованная классификация из «Синих книгах» (Blue Books) CIBJO в предлагаемой версии перевода на русский язык выглядит следующим образом (подробнее – будет далее):
3. «Ювелирные камни» вместо «драгоценных, полудрагоценных и поделочных» камней
Исходя из корня слова, камень, называемый «драгоценным», должен дорого стоить. Однако при использовании словосочетания «драгоценный камень» как юридического термина, к нему могут относиться и совсем дешевые камни. Даже те, что фактически не имеют никакой цены в силу отсутствия какого-то ни было спроса на них. Т.е. наш «драгоценный камень» часто бывает дешевым в рыночном понимании.
С другой стороны, на мировом ювелирном рынке обращается множество камней ювелирного применения, представляющих собой разновидности различных минералов, не входящих в российский перечень «драгоценных камней», но имеющих очень высокую реальную рыночную цену. Такие камни в России по наименованию относятся к «полудрагоценным камням».
Опять же, нет и не было у нас юридического определения, что такое «полудрагоценный камень». Однако это также есть юридический термин, а не торговое понятие, т.к. он используется в ряде наших нормативно-правовых актов, регулирующих рынок этих камней.
На самом деле, бессмысленно выделять по наименованию ту или иную разновидность минерала или сам минерал, пытаясь причислить их к группам принципиально дорогих или не очень дорогих камней: цена каждого такого камня прежде всего зависит от качества конкретного образца, уровня его привлекательности, редкости и потенциала использования в ювелирном деле или декоративно-прикладном, камнерезном искусстве.
Это нормально для рынка, когда какой-нибудь «драгоценный» у нас по наименованию, но плохого качества камень продается буквально за копейки, а высококачественный образец юридически не драгоценного минерала показывает фактическую рыночную стоимость, превышающую стоимость бриллиантов среднего качества.
В мире нет и никогда не было практики выделения тех или иных камней в группы, аналогичные нашим «драгоценным» и «полудрагоценным» камням. Косвенно устаревшие англоязычные термины «precious stone» и «semi-precious stone» хотя и указывают на особенность камней, в рыночном порядке к ним причисляемым, но, тем не менее, согласно их прямому переводу, эти понятия указывают лишь на четкую определенность отнесения конкретного образца камня именно к той или иной разновидности минерала.
Обычно выделение разновидности минерала осуществляется по неким признакам, не всегда отличающим данные образцы от иных разновидностей минерала по химическому составу, без четких границ. Например, рубин – это просто красная разновидность корунда. Так вот, «precious ruby» - это точно рубин, а не образец, пограничный к «просто корунду».
Т.е. «precious stone» – это очень высокого качества ювелирный камень. Например, принципиально не дорогой аметист может также продаваться как «precious amethyst». Просто это будет очень хорошего качества аметист, а «semi-precious amethyst» - это будет уже почти «просто кварц» (http://www.gemisphere.com/gemstoneMissions/ame_mission.php). Для зарубежного рынка такая «вольность» нормальна, это чисто рыночный подход. Там все равно, что к чему относить – никаких юридических последствий такое отнесение иметь не будет.
Если бы в англоязычном термине делался бы акцент именно на высокую цену таких камней, то, скорее всего, они назывались бы «expensive stone». Но такого термина на рынке не встретишь…
Тем не менее, ведущие мировые геммологические организации, такие, как CIBJO, AGTA, GIA и др. призывают дилеров вообще полностью отказаться в торговой практике от терминов «precious» и «semi-precious» в пользу единого термина для всех ювелирных камней любого качества и наименования - «gemstones» (в буквальном переводе «gem» – «мармеладинка», т.е. это «камни-мармеладинки»).
Причина настоятельных рекомендаций в том, что термин «semi-precious stone» является по сути унижающим достоинство тех gemstone, которые к нему отнесли. Более того, применяя термин «semi-precious stone» продавец невольно вводит покупателя в заблуждение – камень-то может быть все равно очень дорогим!
Более того, сегодня во всех развитых странах имеет высокую популярность коллекционирование минералов. При этом стоимость отдельных редких по качеству, размерам и т.д. образцов минералов едва ли не любого наименования может быть крайне высокой, соизмеримой со стоимостью камней из перечня наших юридически драгоценных. Цены в тысячи, десятки и даже сотни тысяч долларов за небольшой, но особо качественный образец совершенно «не драгоценного» минерала стали теперь обычными (см. обзор минералогических выставок на http://webmineral.ru/photo/) Однако образцы невысокого качества минералов тех же самых наименований могут вообще ничего не стоить, т.к. не иметь никакого рыночного спроса.
Не дай Бог, наш регулятор захочет взять под свой «особый» контроль и рынок коллекционных образцов камней (а такие идеи уже не только высказываются, но и начинают получать поддержку нормативно-правовыми актами, причем сразу через документы Таможенного союза). Однако ни одному регулятору в мире пока еще не удалось зарегулировать рынок коллекционных камней по целому ряду причин. Главная из причин в том, что лишь особо хорошие по качеству и сохранности образцы «обычных» минералов могут стоить существенные деньги. Но в целом затраты регулятора на контроль за этим рынком могли бы легко превысить обороты самого рынка…
Что крайне важно: в случае расширения списка «драгоценных» у нас камней, любого качества их коллекционные образцы сразу станут «драгоценными». А это уже другой аспект – такие камни и просто хранить в коллекциях станет опасно, т.к. ст. 191 УК РФ никто не отменял. И если исходить из того, что коллекционирование как процесс – это важная часть национальной культуры, а при описанных событиях коллекционирование минералов однозначно станет невозможным, то возможные потери общества будут очевидны и очень существенны.
Каким же адекватным реалиям рынка термином можно было бы заменить наши термины «драгоценный камень» и «полудрагоценный камень»? Думается, нужно полностью отойти от акцента на цену камней и сконцентрировать внимание на их особенностях. Основная особенность «драгоценных» и «полудрагоценных» камней - это их способность после соответствующей обработки быть красивыми и использоваться в ювелирном деле.
Не стоит «изобретать вело
Оставить комментарий
Для того, чтобы оставить комментарий,
зарегистрируйтесь или войдите через соц. сети